– Уж не ты ли тот муж, о котором молва идет, будто взмахом одним всех врагов на землю кладет, – заприметив стать его богатырскую, старцы спросили.

– Сила есть, не обидел Господь, да только вам то, что надобно.

Указав на телегу, старцы ответили, – есть у нас булава богатырская, да нет воина, что поднимет её.

– Может ты, её одолеешь?

– Попробуешь?

Подошёл Богдан к телеге и удивился, велика булава железная, и как только конь такой маленький, потянул её. И телега-то как не рассыпалась, непонятно ему. Взялся Богдан за этот предмет, мышцы в руках напряглись, ухватился покрепче, затем сильно вздохнул, грудь расширилась, да и поднял его над собой. А затем приладил в руке поудобней, раскачал и махнул пару раз над своей головой. В воздухе гул раздался, будто ветер завыл.

– Вот чуток бы полегче, тогда я один разгромил бы Тур-Гарина.

– Не тужи, Богдан, обретешь коня богатырского, сила твоя и прибавится.

И поведали старцы Богдану, тайну, что долго хранили в себе.

Здесь, в тайном месте, в далёкой глуби, дремучих Муромских лесов, есть курган заболоченный, в нем спит конь богатырский, крепким сном. Возле кургана, камень гранитный стоит, держит воду он ключевую, и не пускает омыть курган, да коня разбудить. А разбить тот камень ничем нельзя, только этой вот булавой. И сокрыто то место тучами тёмными, и хранят его вороны чёрные. Если справишься, будет тебе конь богатырский, и в силе прибавка. Обрадовался Богдан, и стал скоро сбираться, а старцы ему указали в какую сторону путь дорогу держать.

И день шёл Богдан, и второй шёл, а на третий вошёл он в лес диковинный. Деревья огромные, листьев нет совсем, стволы скользкой слизью покрытые, не дают пройти. Сучки мхом поросли, до земли сгибаются, сквозь них не протиснуться, ни грибов, ни травы не видать и следов звериных, тоже нет. Вот тогда Богдан булавой вход пробил и чем дальше в лес шёл, тем темней становилось, и всё гуще лес. Тишину в темноте, нарушал только шорох глухой и деревьев скрип. Ветки сухие бьют по глазам, да в волосы крепко цепляются, будто нарочно, пускать не хотят. Под ногами деревья повалены, все уж трухлявые сгнили давно, ногу поставишь, так тут же провалишься. А между них будто кто-то там ползает, змеи наверно, должно быть хотят укусить.