Алиса шмыгнула носом, сделала прерывистый вдох и продолжила:

– Зал загудел. Эти упыри в клетке смотрели на меня с презрением, как на предателя. Я увидела лица своих родителей. Я никогда не видела их такими. В их глазах было отчаяние. Они понимали, что теряют меня. В это мгновение мой мир перевернулся, я как будто проснулась от долгой спячки. Это была уже другая Алиса. Мне дали условный срок, и я оказалась на свободе, но это была уже другая свобода, другой мир. Через год судимость сняли, я вернулась в школу, вернулась домой. А всё свободное время я проводила в фитнес-клубе, который был рядом с нашим домом. Вот там, в фитнес-клубе, я и познакомилась с Аллой Георгиевной – мамой Андрея. Мы часто там виделись, и я постепенно прониклась её рассказами о путешествиях, о других странах, которые я совсем не знала. Я доверила ей абсолютно все свои тайны и рассказала историю своих приключений. Она пожалела меня. Она стала для меня действительно второй мамой. Она помогла мне стать совсем другой. Потом я поступила в универ и узнала, что Андрей – наш преподаватель. Нет, у нас не было с ним никаких отношений, хотя мы часто виделись, когда я бывала у них дома. Алла Георгиевна спрашивала у меня: «Как там мой Андрюшка преподаёт?» И вдруг появляешься ты, и для меня как будто всё рухнуло, я так боялась потерять мир их семьи, этот необыкновенно добрый и милый мир, к которому я могла прикасаться.

Алиса так и не смогла сказать Жанне, что безумно влюблена в Андрея.

– Взять нас с тобой в экспедицию было спонтанным решением – просто две девочки, работавшие у них, не смогли в этом году поехать.

Жанна обняла Алису, прижала к себе и почувствовала, как её саму немного трясёт от всего услышанного.

– Что у них тут за привычка на всю катушку врубать кондиционер? – как бы оправдываясь, пробурчала Жанна и посмотрела вперёд, на водителя.

– Так что ты уж не обижайся, подруженька, – подняв на Жанну виноватый взгляд, сказала Алиса, – но как только я услышала от тебя историю о том, какие оргии вы устраиваете с Андреем, то всё рассказала Алле Георгиевне.

Жанна округлила глаза и набрала полную грудь воздуха, чтобы что-то ответить, но Алиса перебила её:

– Только она не знает, что это была именно ты.

Жанна глубоко выдохнула и почти прошептала:

– Мама дорогая…

Впереди уже показались белоснежные яхты, стоящие в порту Пирея, и девушки с любопытством маленьких котят, которые так и норовят приоткрыть дверь на кухню, чтобы выбрать себе самое вкусненькое, вглядывались в каждую из них и представляли, какая же она, «Олимпия». Лёгкий холодок волнения только усиливал это любопытство.

Минут через десять водитель проскочил открытый шлагбаум, приветственно махнув ладонью охранникам порта, и вскоре остановил машину у роскошной яхты, а уместнее было бы сказать корабля, и даже самые смелые предположения о том, где они проведут свои каникулы, у девушек просто растаяли.

Это была самая большая и красивая яхта в порту – так им показалось в ту минуту. У трапа, на фоне золотистых букв Olympia на борту, стоял капитан – тот самый, с которым Жанна познакомилась в ресторане в Москве, только он выглядел ещё элегантнее и как-то даже задиристей, что ли. На нём были форменная белая рубашка с коротким рукавом и золотистой отделкой и белые брюки с идеальной стрелкой, дополненные тёмно-синим ремнём с сияющей пряжкой. И конечно же, капитанская фуражка! Белая, с тёмно-синим околышем в цвет ремня, с золотым плетёным ремешком и такой же золотой кокардой. А золотистое шитьё на козырьке в виде лавровых ветвей не давало его владельцу ни единого шанса остаться незамеченным даже на самом грандиозном параде любой флотилии мира!