– Ладно, братки, замнём для ясности. Будем считать, что поговорили.

Он взял кастрюлю и пошёл на кухню.

Учёба в институте для первокурсников началась с практики. Первого сентября, когда студенты собрались в указанной в расписании аудитории, объявили, что две недели они будут проходить практику здесь же, в студенческом городке. Всех разбили на звенья, и каждому звену выделили участок работы. Палин в составе группы из пяти человек: три парня и две девушки, работал в общежитии номер пять. Общежитие было только что введено в эксплуатацию и готовилось к заселению. Оставалось только помыть окна, полы; занести, собрать и расставить кровати, тумбочки, столы и стулья. Этим они и занимались. Работа была более чем простой, однако Палин выполнял её с присущей ответственностью, одновременно поближе знакомясь с товарищами по группе.

Один из ребят, к удивлению Егора, оказался тем самым парнем, который в числе медалистов при поступлении в институт сдал перед ним физику на четыре. «Пономарёв Николай», – представился он при знакомстве. Высокий, под метр девяносто ростом, косая сажень в плечах, Николай и ходил как-то по-медвежьи, степенно переваливаясь с ноги на ногу и немного косолапя. «Медведь, да и только», – подумал Палин. По характеру Колька оказался добродушным, спокойным и весьма молчаливым парнем, как большинство здоровяков. Вскоре к нему приклеилась кличка, но не «Медведь», а «Батя».

Другой – Гусев Михаил, в противоположность Пономарёву был ниже среднего роста, плотного телосложения с весёлым и общительным характером. Смеяться он мог по любому поводу: над своей ошибкой или удачным действием, по поводу своей шутки или, наоборот, молчания того же Пономарёва, даже безо всякой причины. Его смех был коротким и каким-то отрывистым. Мишкино «гы-гы-гы» постоянно витало в воздухе. Наряду со своей смешливостью, он был прост и добр в отношениях, поэтому всем пришёлся по душе.

Девчата занимались мытьём окон и полов, а Мишка приносил чистую и уносил грязную воду, помогал открыть или закрыть окно, выполнял разную сопутствующую работу. Одна из девчат – Ким Инна, была довольно симпатичной и острой на язычок метиской. Её родители: отец – кореец, а мать – русская, щедро наградили дочь своими наиболее характерными чертами. От отца она унаследовала смуглость кожи и чёрные волосы, от матери – большие красивые глаза. В дополнение ко всему, Инна имела стройную фигуру с тонкой талией.

Напарница Ким – Щукина Ирина была девушкой с типично русской внешностью, русоволосой, рассудительной и немногословной. Вскоре в разговорах «ни о чём» выяснилось, что в школе она занималась спортивной гимнастикой. Это не могло не сказаться на её сильной стройной фигуре.

Палин с Пономарёвым носили, собирали и расставляли в вымытых комнатах мебель. Работа спорилась под аккомпанемент язвительных и порой провокационных шуточек Инны и «гы-гы-гы» Мишки. Ребята и девчата тоже были иногородними: Николай и Инна из Кемеровской, а Мишка и Ирина из Новосибирской области. Парни жили в том же общежитии, что и Егор, а девчонки – в пятиэтажном доме, который был построен для преподавателей, но временно отдан под общежитие.

Уже на третий день после своего приезда в институт Егор сел за письмо Наташе, считая, что произошло достаточно событий, достойных освещения. Отношения, завязавшиеся между ним и Феоктистовой перед отъездом, были неопределённы и довольно противоречивы, поэтому Палин долго думал в каком стиле написать своё первое послание. С одной стороны за все дни Наташка ни на шаг не позволила Егору сблизиться в личных отношениях, наоборот, провозгласила теорию невозможности любви между ними. То, что Палин трижды проводил до дома, было рядовым эпизодом в её жизни, однако Егору казалось, что в эти часы он не был безразличен Наташе, что она силой подавляет в себе что-то, облекая их встречи в будничную одежду. Не зря же в момент расставания так неожиданно ему был подарен этот прощальный поцелуй. Вместе с тем «второе Я» Палина, как бы предостерегая его от коварств прекрасного пола, говорило, что это могло быть очередным кокетством, хитростью опытной в любовных делах девушки.