Первый этап сибирской золотой лихорадки также способствовал формированию особого типа делового человека – сибирского золотопромышленника, который сочетал в себе черты русского купца и западного предпринимателя. Многие из них, начав с небольших вложений, создали крупные состояния и вошли в число богатейших людей империи.

В то же время проявились и негативные последствия стремительного развития отрасли: хищническая эксплуатация природных ресурсов, тяжелые условия труда на приисках, формирование особой "приисковой" преступности. Эти проблемы станут еще более острыми на следующем этапе сибирской золотой лихорадки, когда масштабы добычи значительно возрастут.

Американский консул в Москве Джеймс Суорд Гиббс, посетивший Сибирь в 1865 году, оставил интересное сравнение двух золотых лихорадок: "Русская золотая лихорадка отличается от американской прежде всего организованностью. Если в Калифорнии каждый сам за себя, то здесь все подчинено строгой иерархии и регламенту. В Америке золото часто приводит к беззаконию, в России – к бюрократии. Но и там, и здесь оно меняет жизнь людей, создает богатство и расширяет границы цивилизации".

Таким образом, к началу 1860-х годов был заложен фундамент для дальнейшего развития сибирской золотопромышленности, которая во второй половине XIX века достигнет пика своего развития и окажет еще более глубокое влияние на российскую экономику и общество.

Сибирская золотая лихорадка создала уникальное для России того времени явление – массовое появление миллионеров, происходивших из самых разных социальных слоев. В жестко стратифицированном обществе Российской империи, где социальный статус обычно определялся рождением, золотопромышленность стала редким социальным лифтом, позволившим некоторым энергичным и предприимчивым людям совершить головокружительный взлет.

Одним из наиболее ярких примеров такого взлета была судьба Якова Андреевича Немчинова. Сын бедного крестьянина из Тюменского уезда, он начинал простым приказчиком у купца, торговавшего с Монголией и Китаем. Скопив небольшой капитал, Немчинов в 1840-х годах вложил его в поиски золота в Забайкалье. Удача сопутствовала ему – его разведочные партии обнаружили богатейшие месторождения на реке Хилок. За несколько лет Немчинов стал одним из богатейших людей Сибири, владельцем многочисленных приисков, заводов, пароходов и недвижимости.

"Я не получил никакого образования, кроме церковно-приходской школы, – признавался Немчинов в беседе с иркутским губернатором, – но Бог дал мне чутье на золото и умение вести дела. Я начал жизнь с медного гроша, а теперь могу отвесить пуд золота, не разоряя себя".

Не менее впечатляющей была история Ивана Филипповича Базилевского, сына мелкого чиновника из Курской губернии. Начав карьеру скромным служащим в канцелярии генерал-губернатора Восточной Сибири, Базилевский в 1830-х годах увлекся идеей золотодобычи. Взяв ссуду под залог своего небольшого имения, он организовал поисковые партии в Енисейской тайге. Уже первые прииски принесли ему значительную прибыль, которую он умело реинвестировал в расширение дела. К 1850-м годам Базилевский контролировал десятки приисков и ежегодно добывал до 100 пудов золота (более 1,5 тонн). Его состояние оценивалось в несколько миллионов рублей. Впоследствии Базилевский получил дворянство и стал одним из влиятельных людей в Петербурге.

Особую группу среди первых золотопромышленников составляли выходцы из старообрядческих семей. Унаследовав от предков трудолюбие, жизненную стойкость и деловую хватку, многие старообрядцы добились выдающихся успехов в золотопромышленности. Среди них стоит отметить семью Кузнецовых из села Тасеево, которые начинали с мелкой торговли, а затем создали настоящую золотодобывающую империю в Енисейской тайге.