– Держи свою мобилу, страшила, – ехидно выдаёт третий, бросая возле меня телефон, который ему передал Макс. – Кому-нибудь проболтаешься, что здесь было, я тебя найду, поняла? – напоследок с угрозой говорит и уходит.

Кошмар! Кому я проболтаюсь?! Их все и так видели!

Всё хватаюсь за смартфон и в последний момент передумываю звонить маме Кристины, сначала набирая службу спасения, но слышу только гудки. И только после решаюсь нажать на последний входящий.

– Помоги… – чуть ли не плача прошу Никиту, подозрительно молчащего на той стороне трубки. – Крис плохо, я… я не знаю, что делать. Они…

– С тобой что-то сделали? – грубо перебивает он мои сбитые объяснения.

– Нет. Я в порядке, – всхлипываю. – До скорой не могу дозвониться.

– Где вы?

Кратко описываю место, где мы с подругой примостились, наконец замечая, что народа на площади стало гораздо меньше.

– Скоро буду, – только и говорит он.

А я выдыхаю, почему-то абсолютно уверенная в том, что этот парень нам поможет.

Дорогие читатели! Подписывайтесь на мою страницу, ещё чуть-чуть, и я смогу в блогах делиться с вами кусочками спойлеров) Всех обнимаю и целую, ваша Глория:3

6. Глава 5. Скелет в шкафу

– Как она? – спрашиваю, неловко ютясь на старом диванчике в квартире, куда привез нас с бессознательной Кристиной парень.

Я до сих недоумеваю, отчего он, едва зная меня и совершенно не зная мою подругу, поступил так. Помог, хотя не должен был.

Даже привёз в свою квартиру, аргументировано объяснив это тем, что он знает, как помочь подруге. Ведь её обморок был почти никак не связан с приступом болезни Кристины. После тех девушка вполне быстро вставала на ноги, продолжая жить, как ни в чем не бывало. Дело было в том, что ей действительно что-то подсыпали в напиток.

А Стрельников, как оказалось, хорошо разбирался с последствиями таких вот случаев. И это бы оттолкнуло меня от него, не стой на другой чаше весов вероятность того скандала, что могут устроить родители подруги. Уж очень хотелось обойтись без последствий.

– Всё ещё в отключке. Я дал ей воды, скоро должна отойти, – уверенный голос Никиты действовал на меня успокаивающе.

На удивление, несмотря на то, что в самом разгаре стояла новогодняя ночь, парень не был ни пьян, ни накачан чем-либо ещё. Его тёмный, абсолютно трезво смотрящий взгляд, оценивающе проходится по моей сжавшей в комочек фигуре, а голос смягчается:

– Сильно испугалась?

– Да не то чтобы очень, – зачем-то отрицаю очевидное, хотя до сих пор чувствую, как пальцы на руках и ногах сводит от холода. – Прости, что тебе из-за меня пришлось уйти с вечеринки, – набрав побольше воздуха в лёгкие, говорю. – Праздник удался…

– Да забей, – присаживается он рядом, отчего старые пружины дивана издают характерный звук. – Каждый год всё одно и то же. Старшие набухиваются, малые разнимают драки.

– А ты здесь… один живёшь? – стараюсь сместить своё внимание на что угодно, лишь бы не фокусироваться на том, как близко сидит парень.

На то, как приятно пахнет от него. Не прислушиваться к его дыханию. Не думать о нём. Не думать о…

– Временно, – пожимает плечами Никита. – Бабуля уехала к сестре в соседний регион. На праздники. Ну, знаешь, пенсионерский вайб, всё такое.

Я, наконец, осматриваюсь. Квартира действительно выглядит так, словно её хозяйка давно перешагнула порог пенсионного возраста. Старые занавески на окнах, частично съеденные молью; вязаные декоративные коврики на стульях, телевизоре, комоде, диване (да где только можно!); красивый узорчатый ковер на стене и, разумеется, куча разной хрустальной посуды и советских фото в рамочках на полках в серванте, что занимал большую часть зала.