– Серьёзно, твою мать?! – вспыльчиво заявляет в трубку парень. – Улицы кишат пьяными людьми! Думаешь, что это безопасно? Домой, Лёля.

– Да что ты заладил: домой да домой. Я сама знаю, где мне… – не договариваю, потому что вижу, как Кристина внезапно начинает оседать наземь, дергаясь. – Никит, я тебе перезвоню! – и сбрасываю.

Мне хватило всего секунды, чтобы приблизиться к подруге. От волнения перехватывало дыхание. Стремительно бледнеющая подруга ещё раз дёрнулась, как от судороги, по её лбу стекла капелька холодного пота, и девушка окончательно потеряла сознание.

– Что случилось?! – кричу я на мальчишек, а прохожие, всё это время плевать хотели на то, что человеку стало плохо, стали обходить нас по дуге. – Почему её так унесло?

– Кажется, я переборщил, – хмыкает второй парень, имени которого я даже не запомнила, а Макс закатывает глаза.

– Гена! – понимая, что от этих дегенератов ничего не добьёшься, зову, как мне кажется, самого адекватного из парней. – Гена, блин! Кристине плохо! Твои дружки что-то подсыпали в бутылку?

– Эм, – озадаченно произносит он, подходя к нам. – Пацаны, реально? И мне не сказали?

– Так для тебя ж и старались, – разводит руками Макс, несколькими минутами ранее нагло пристающий к Кристинка.

Надо было сразу её увести!

– Какие же вы придурки, боже, – чуть успокоившись, вздыхаю нервно. Тт истерики спасало только то, что подруга была жива. Дышала прерывисто, но больше не дёргалась. – Скорую вызывайте! – требую у них, удерживая у себя на коленях голову подруги, склонив набок.

Они, конечно, не виноваты в том, что не знали, что моя подруга эпилепсик. Но подсыпать что-то в алкоголь?!

– Да спокуха. Какая скорая, мелочь? – криво лыбится Макс. – Новый год на дворе, в лучшем случае, через час приедет.

– И что ты предлагаешь? Сидеть тут и ждать, когда она очнётся? На морозе?! – ладно, истерика все-таки накатывает. Медленно, волнами.

Телефон, который так и был зажат в руке ожил, но я сбросила, судорожно копаясь, чтобы найти нужный номер.

– Эй, кому ты звонишь? – недовольно вопрошает третий парень.

– Её маме, – коротко отвечаю, пытаясь сфокусировать взгляд. Перед глазами всё расплывается из-за накативших слез.

– Мамочка недоступна, мелочь, – едко проговаривает Макс, резким движением выхватив из моих рук мобильник.

– Отдай сюда! – требую, не вставая. Не оставлять же подругу лежащей на растоптанном, но снегу.

– Так, Оля, спокойно, – наконец вмешивается Генка, от которого пользы оказалось меньше, чем от старой расшатанной табуретки, которую не используют даже в праздники. – Сейчас я всё разрулю, поняла? Без паники. Ребят, у кого хата свободная?

– Ты угораешь, будь у нас хата свободной, шатались бы мы по морозу? – возмущается третий.

– Так, Оля, смотри сюда. – тут же возвращает внимание ко мне Федоров. Но я не слушаю, оглядываюсь, ища поддержки в прохожих. – Смотри, сказал! – звучит более жестко, и я дергаюсь, как от удара. – Я сейчас вызову такси и отвезу Крис к себе. Ладно?

– Я поеду с ней!

Фёдоров кривится. Неужели, он думал, что я так просто отпущу бессознательную подругу к нему домой?!

– Нас пятерых в такси не возьмут. Шаришь? – вмешивается Макс, которого к тому моменту я уже ненавижу всеми фибрами души.

– Тогда и Кристина никуда не поедет! – категорично заявляю, мысленно обдумывая, что делать дальше.

– Ты хочешь, чтобы она сдохла здесь что-ли? – теперь уже влезает третий.

– Боже, что вы ей подсыпали? Уроды! – всё же срываюсь.

– Гендос, валим. От них только проблемы, – негодующе качает головой Макс и тянет своего друга в сторону. А тот, поддаваясь другу, следует за ним, даже не оборачиваясь.