– А-ха-ха-ха-ха, – вдруг громко расхохоталась, а может и загоготала чайка, вспорхнула и, громко хлопая крыльями, низко полетела вперед по улице.

Мужчина пустился за ней бегом, крича: «Арчи, постой! Арчи!»

Льюис, закрыв глаза, помотал головой, будто хотел, как заварку в чайнике взболтать свои мысли, и вследствие этого прийти в себя.

Впервые Льюис увидел то, чего в природе быть не может, а была это большая метровая селедка сидевшая в парке на скамье и читавшая газету, когда ему было семь лет. Льюис тогда шел с отцом и, увидев чудную отдыхающую, остановился, он, тыча в нее пальцем, стал восклицать, что это такое и как такое может быть. Отец одернул его за рукав, приказав не пороть чушь и оставить в покое вполне нормальную девушку. Льюис всю дорогу до дому клялся, что это не шутка и не выдумка, и что на скамье сидела селедка. Отец в конце концов в ответ проронил лишь сухое: «Вот как», а на следующий день привел его к психиатру. И только пустив в ход всю свою изворотливость, на которую редкий мальчишка был бы способен, Льюис смог правильно ответить на все каверзные вопросы врача и избежать тяжелых последствий общений с ним. И тогда он сам решил искать правду.

Теперь, видя каких-либо странных существ, он не выпрашивал других людей, видят ли они их, он понимал по глазам окружающих, что они в упор чудного не видят. Льюис стал гоняться за этими странными существами, чтобы пощупать их, поговорить с ними, ему не терпелось понять плод ли они его воображения или правда существуют. Но до сих пор они продолжали ускользать от него или исчезали до того, как он до них добирался или недоуменно отрицали свою странную сущность. А в последнее время, он сменил подход к своему сумасшествию, он решил ни до чего не допытываться, просто наблюдать, а оно пусть себе живет настоящее или нет, это уже не имело значения.

Льюис посмотрел на опустевшую улицу и пробормотал:

– Это даже забавно, чайка-адвокат. А что, ей подходит. И костюмчик и голосок и характер стервозный.

Льюис хохотнул, а потом с грустью вздохнул. Он зашел обратно в кафе, прошел за прилавок и занялся расстановкой кружек на полке, размышляя, если бы он смог догнать того мужчину, тот наверняка бы все отрицал так же как и остальные до этого им допрашиваемые.

Вдруг грохнула дверь и колокольчик, испуганно дринькнув, улетел с громким звоном куда-то в противоположную стену. Словно стадо коней, а может и тайфун ворвался в кафе. Льюис обернулся.

– Ох, извините. Я затормозить не успела.

В прилавок с разлету уперлась девушка. Льюис ошалело уставился на неё, потеряв разом и мысли и дар речи, он даже забыл, кто он и где. Такого существа он еще никогда не встречал в своей жизни. Девушка была ростом под два метра, и шириною в два обхвата, щеки ее горели здоровым румянцем, золотые волосы были распущены и волнами спускались по округлым плечам.

– Пока бежала, заколка куда-то улетела. Можно? – она, не дожидаясь от онемевшего Льюиса ответа, схватила вилку из стаканчика со столовыми приборами и, ловко подцепив копну одной рукой, подколола её вилкой так, что трезубец показался сбоку её головы.

– Бежали? – наконец сказал Льюис, – от кого?

– Зачем от кого? – пожала широкими плечами девушка. – Просто бежала навстречу ветру. Вот только не надо смотреть на меня так.

– Как, «так»?

– Как будто вы из рода ханжей и отряда мещан обыкновенных серомыслящих. Лучше налейте мне скорей кока-колы.

– А… – Льюис замялся.

– Я бежала со скоростью двадцать пять миль в час, обогнала велосипед, еще немного и я выпью воды из этой вазы с цветами. Так что поторопитесь. Нет колы, налейте пепси.