Арсен

Мне определенно точно не нравится ехидная ухмылка, которая расплывается у Дара на лице. Если вы думаете что я невыносимый, то проведите в обществе Долматова хоть пять минут, и вы поймете, кто на самом деле король засранцев.

— Поверить не могу, что ты развлекался с Уткиной!

— Я с ней не развлекался, — недовольно бубню себе под нос.

Не то чтобы мы с Долматовым никогда не обсуждаем девчонок. Эй, нам недавно исполнилось по восемнадцать, что нам ещё по-вашему обсуждать? Инфляцию? Падение акций на фондовом рынке?

— Она, кстати, симпатичная. Если бы я знал, что она не такая уж недотрога…

— Повторяю для особо одаренных, у нас с Уткой ничего не было.

Не знаю почему, но это тот редкий случай, когда я не хочу быть полным придурком. К тому же, у нас действительно ничего не было с Ниной и быть не могло. Не поймите меня неправильно…

Она милая девчонка и все такое, но слишком сложная. Мне не нужны лишние заморочки и чтобы мой мозг пропускали через мясорубку по десять раз на день. Отношения — это полное дерьмо. Они все рано или поздно заканчиваются разбитым сердцем. Нет уж, спасибо.

— И что тогда по-твоему вы тут делали? — пытливо вздергивает бровь Айдар. — Вдвоем? Наедине?

Господь всемогущий, этот парень знает, когда нужно остановиться? Не будь Дар моим другом, я бы уже давно послал его чертям собачьим.

Мне не хочется отвечать, но я знаю Долматова. Поверьте на слово, если он чем-то заинтригован, то душу из вас вытрясет. А сейчас Айдар явно заинтригован. И то, что я пытаюсь соскочить только подливает масла в огонь.

— Я хотел исправить свои оценки, а Уткина пришла за журналом и спалила меня, а потом явилась Горгулья, и я попросил ее не сдавать меня. Конец истории! Доволен?

Бесплатный совет: если хотите соврать убедительно, то смешивайте вранье с правдой. Разумеется, я умалчиваю о том, что Нина тоже хотела исправить свои оценки. На самом деле, в этом нет ничего страшного. Я вас умоляю, этим грешит пол школы! Но, полагаю, для Уткиной это целая трагедия, учитывая, что она чуть концы не отдала, когда я ее застукал.

Кто бы мог подумать, что мисс паинька решится на такую авантюру. Сомневаюсь, что я хоть раз в жизни видел, чтобы она списывала или не сделала домашку, или не справилась с какой-то задачей. Эта девчонка без преувеличений вундеркинд. Должно быть, эта единица для неё, как для меня слитый сезон в баскетболе.

Дар явно ожидал чего-то более интересного. Даю руку на отсечение, грязных подробностей. Однако мой голос звучит убедительно и он сникает, спрашивая с надеждой в голосе:

— Что, вообще ничего не обломилось?

— С Уткой? — вперившись в него красноречивым взглядом, уточняю.

— Ладно, я понял, — сдаётся Долматов, морщась. — Она скорее дала бы тебе по яйцам, чем хотя бы дала потрогать свою грудь.

Меня накрывает волной раздражения от понимания, что он прав. Я думал, что Уткина мне реально врежет, когда мы вылезли из этого гребаного шкафа. А я, между прочим, всего лишь ее дразнил. И, стоит признаться, наслаждался этим слишком сильно. Можете назвать меня извращенцем, но есть определенный кайф в том, чтобы развращать хороших девочек. Запретный плод сладок.

Я уже подхожу к двери, когда вдруг резко разворачиваюсь и в два шага оказываюсь у кафедры. Достаю журнал, хватаю красную ручку, нахожу Уткину…

Какого черта я творю?

Я действительно хочу исправить ее оценки?

Мне хватает доли секунды, чтобы принять твёрдое решение.

Да, хочу.

Вряд ли маленькая умница еще раз решится на такой подвиг, а Горгулья ни за что не позволит ей исправить оценки. Давайте рассуждать здраво.

Решительно ставлю в пустых полях пару пятёрок. Этого хватит, чтобы перекрыть единицу и четверку. К тому же, Нина отвечает практически на каждом уроке.