Наоко опустилась на колени у подножия дерева, рассматривая корни, которые впились в землю, словно древние пальцы. Ее бабушка говорила об этих корнях как о проводниках, соединяющих живых с мертвыми, несущих желания и печали в землю, где они станут едиными с землей. Она почти могла чувствовать пульсацию дерева под собой, слабый, но постоянный ритм, отражающий биение ее собственного сердца.

Чем больше она смотрела, тем больше замечала странные символы и резьбу, едва заметные под корой. У подножия дерева, спрятанные под слоями опавших листьев и мха, были оставлены подношения: маленькие, потертые статуэтки, монеты, потускневшие от времени, крошечные листочки бумаги с чернильными пожеланиями, которые теперь слишком выцвели, чтобы их можно было прочитать. Каждый предмет ощущался как фрагмент забытой истории, оставленной жителями деревни в надежде на утешение или завершение дела.

Стоя на коленях, Наоко почувствовала чье-то присутствие – тихое, преследующее осознание, которое, казалось, окутало ее. Как будто дух самой Аки наблюдал за этим, привязанный к сакуре, ожидая, пока кто-нибудь поймет и раскроет историю, затерянную во времени. Наоко снова положила руку на ствол, прижала ладонь к коре, чувствуя внутри него жизнь, хранящиеся в нем воспоминания.

В ее памяти эхом отдавались истории ее бабушки, рассказы о предках, которые многим пожертвовали, чтобы сохранить мир с духами земли. Согласно местным поверьям, те, кто умер с неисполненными желаниями, часто задерживались, находя убежище в мире природы, особенно в древних деревьях, таких как эта сакура. Она поняла, что дух Аки, должно быть, был привязан к дереву каким-то невыполненным желанием, стремлением настолько сильным, что оно удерживало ее привязанной к царству смертных.

Наоко закрыла глаза, вдыхая слабый запах влажной земли и лепестков сакуры. Она прошептала тихую молитву, отрывок из колыбельной, которую пела ее бабушка, надеясь, что она достигнет духа Аки, предлагая момент покоя. Она подумала о печали в глазах Аки, о бремени веков молчания, которое сковывало ее душу. Где-то в глубине своего существа Наоко почувствовала движение понимания, связь, выходящую за рамки родословной и семейных уз. Это был призыв вспомнить, вернуть забытые истории.

Она оставалась там, казалось, часами, стоя на коленях в тени сакуры, прижав руку к коре, впитывая холод, который, казалось, просачивался изнутри. В ночной тишине Наоко дала молчаливое обещание. Она раскроет историю Аки, узнает желания, которые привязывали ее к этому дереву. Она будет чтить дух своего предка, упокоив призраков, которые так долго задерживались.