Завтра кто-то опять заметит, что метеопрогноз оказался неточным.
Элл открыла глаза. Сновидение из сладкой дрёмы внезапно прервалось. Привидевшийся полёт и мелькание огней сменились на ровный полусвет ночника в её детской комнатке. Со свежим воздухом замедлился ритм дыхания и углубился покой. Снова закрыв глаза, Элл продолжила своё путешествие в чудных красочных волнах детского сна.
Чтобы поменять направление ветра, требовалось много времени. Иногда сутки и более. Но это было под силу даже одному Туту. Вернее, именно одному! Трудности появились бы только в том случае, если бы в интересующем пространстве оказались другие участники и соответствующие настройки с другими векторами. Но такой помехи на этот раз, похоже, не было.
По завершении сигнала крылья вернулись в исходное положение. Мелкими шажками Она переместилась на наружную поверхность окна. Была ночь. Где-то далеко, на западе, блеснула слабой вспышкой далёкая молния. Но здесь небо было ясным, вечные звёзды по-прежнему загадочно переливались. Есть желание, есть интуитивные знания, есть какая-то информация. Был слабый, но отчётливый ответ откуда-то с запада. Яркая звезда пронеслась по звёздному небу и исчезла навсегда, оставив след надежды в фасетчатом глазу шелкопряда.
Внизу, под окном, на ветке сирени болтался помятый кокон, зацепившийся распущенной шёлковой нитью. Несколько миллиграммов растворимого белка – пептидов – в зоне отверстия, образованного ферментами слюнных желёз созревшей куколки, ожидали Инн.
Последняя ссобойка перед дорогой в настоящую жизнь[7]. Инн вспорхнула с оконной рамы (крылья мягко и согласованно работали в дозвуковом режиме колебаний), нависла над своим коконом – хоботок быстро и умело собрал последние микрокапли. А уже секунды через три, оторвавшись от своих временных пристанищ, она поднялась над зданием. Ей повезло: ничего не изменилось и всего на расстоянии полунити кокона от неё росло то самое «древо жизни Тутов» – шелковица чёрная. В этих северных широтах шелковица белая – б олее нежная и теплолюбивая – б ыла ещё большей редкостью. Полёт прошёл почти без помех. Летучая мышь перепугано шарахнулась от возникшего эха, заработав психическую травму на всю ночь. Самки (♀) Тута – п лохие летуны, значительно худшие, чем самцы (♂). Причина банальна: запас яиц значительно отяжеляет их брюшко. Днём ласточки и стрижи губят самок, не успевая отлететь или избежать столкновения из-за высокой скорости полёта. Поэтому самки выбирают ночные перемещения. Летучие мыши не опасны для Тутов, это закреплено и наследуется уже несколько тысячелетий. Самый страшный враг – с умеречный охотник козодой, но в этих широтах его практически нет.
Древо было великолепно – высокое, без следов обрезки и других повреждений, вполне подходящее для вскармливания и развития всей отложенной грены одной самки.
Инн сразу заняла лучшее место на стволе – ч уть выше середины кроны. До момента следующего вектора связи, часа икс, оставалось время. Она расположилась на западной стороне, со стороны ветра, приняла вертикальное положение и стала ждать. Здесь Инн будет ждать свою судьбу. Неизбежность. Определённость. Его.
Эрть
Энн налила очередную (уже четвёртую!) чашку кофе дрожащей, слегка затёкшей рукой. Оставив уснувшую дочь, она отлучилась минут на десять, чтобы вернуться после проветривания её комнатки, и продолжила просматривать сшивку, оставленную Фредом из своего утиля ещё 4 дня назад. Текст был на литвинском языке, к нему прилагался технический (компьютерный) Google-перевод. Для такого рода документов название типа «манускрипт» было вполне обычным. Фамилия Войнец – тоже ничего необычного, такое себе видоизменённое русским переводчиком сербское определение для потомственного воина, воителя. Только вот занесло этого самого воина «ой, куда!» – и рисунки необычных растений и существ, и номинированные фенотипы, и неизвестная специероглифика языка генома. В начале шла непереведённая часть на литвинском, в нескольких местах встречалось написание «Вibl.». «Наверное, ссылки на канонические писания христианства», – подумала она, просматривая текст дальше. Описание методик с шифрованными инструментами, среди которых узнавался, в частности, рестрикционный препа