– Ваше Высочество, Кристин… Ну, ты же знаешь… Так надо.

– Но как нам быть?! – Кристин поднял на Ганибала полные слёз, но такие прекрасные карие глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц.

Ганибал ободряюще улыбнулся, выпустил принца из объятий и предложил мягким примирительным тоном:

– Может быть, для начала выберем невесту?

Он подошёл к груде портретов, сваленных как попало в углу, и выбрал из неё два.

– Вот смотрите, Анабель. На вид – вполне предприимчивая особа. Которая не упустит выгоду. С такой можно договориться. Или вот, Лиззи. Судя по не обезображенному интеллектом лицу, глупа как пробка. Ей можно будет навешать любую лапшу на уши. Она поверит всему, что вы ей скажете.

Кристин провёл рукой по подбородку, на котором ещё не было и следа мужской растительности, и тяжело и порывисто вздохнул, смаргивая с ресниц хрустальные капельки слёз.

Потом спрыгнул с дивана, где до этого сидел, подобрав под себя ноги, и подошёл к Ганибалу.

Посмотрел на Анабель, потом на Лиззи и покривился:

– Ты всё каких-то дамочек странных выбираешь… У которых со вкусом большие проблемы. Вот сам только посмотри: кто наденет платье вырвиглазного алого цвета, будучи рыжей? А эта… Вся в дурацких розочках… А причёска – какие-то старомодные букли…

– Хорошо, – покладисто кивнул Ганибал, – давайте расставим портреты вдоль стен и внимательно рассмотрим каждый.

Кристин придушенно застонал:

– В который раз, Ганибал, в который раз мы это будем делать?

Ганибал вновь сердито поджал губы и свёл брови на переносице:

– Мы будем это делать, Ваше Высочество, пока вы наконец-то не выберете себе будущую спутницу жизни. В сотый, тысячный, а надо будет – и в миллионный раз.

– Ну, давай хоть таблицу составим, – проворчал Кристин, прислоняя очередной портрет в золочённой рамке к стене, – и будем там отмечать плюсы и минусы. У кого минусов больше, чем плюсов, тех вычеркнем из списка претенденток. Навсегда. Хоть чуть-чуть тогда сузим круг.

– Подозреваемых, – усмехаясь, закончил Ганибал.

– Подозреваемых, – сердито буркнул Кристин, – подозреваемых в корыстных мотивах. Не по любви же они замуж за принца собрались.

Ганибал кивнул:

– Давайте закончим препираться, Ваше Высочество. Жениться по любви, как известно испокон веков, не может ни один король. Или принц.

– Ах! Если бы я мог по любви, – Кристин вновь тяжело вздохнул, с отвращением разглядывая изображение очередной красотки в платье цвета бедра испуганной нимфы. Или обморочной лягушки. А может вообще – бешенной цапли.

– Если бы да кабы, да во рту бы росли грибы… – рассеянно проговорил Ганибал, заканчивая расстановку портретов, – а жениться всё равно надо. Хоть по любви, хоть по расчёту, а без этого – никак. И давайте закончим пустые споры и будем думать и решать. И искать выход.

– Из безвыходной ситуации, – Кристин обречённо махнул рукой и взял со стола лист писчей бумаги, перо и ученическую линейку. Надо всё-таки попытаться как-то систематизировать эту бесконечную карусель невест. Хотя смысла в этом ноль. Какая-то задачка без решения. Как загадка про брадобрея, который жил в деревне, где было запрещено бриться самому, но надо было ходить бритому. Парадокс, короче, по-другому не назовёшь.

И что с этим парадоксом делать – непонятно…

Эх! Тяжела ты, доля наследника престола! Тяжелее и не бывает. Даже врагу такого не пожелаешь.

Дизелла огляделась по сторонам, брезгливо поворошила лапой кучу хвороста возле очага, из-под которой, немало её напугав, тут же выскочили и прыснули в дальний угол два ежа.

С трудом сдержав неприличный визг, Дизелла прижала к чешуйчатой груди узелок с пожитками и нерешительно двинулась в глубь своего нового жилища.