Тем утром, после нежданного визита Ральфа Холгера, я проснулась, как обычно. В одежде, потому что было прохладно, и с головной болью – потому что не выспалась. Половину ночи думала, где и как заработать денег на еду, а еще, сколько будет стоить новый паровой котел. Нужно попросить Эллада сходить к мастеру, узнать стоимость изделия и установки.

— Доброе утро, — надо мной нависла Нюрка.

— Что-то случилось? — я растерянно хлопнула глазами, выпутываясь из одеяла. Подруга выглядела взволнованной и даже не улыбалась, что само по себе казалось странным.

— Случилось, — ответила Нюрка и снова замолчала.

— Ну?

— Меня уволили. Выгнали без оплаты!

— За что тебе платить, если ты еще не работала?

— За моральный ущерб! — возмутилась Нюра. — Ты знаешь, как мать Гаррета на меня орала? А как она меня обозвала?

— Ты что же, в первый день начала ее “окучивать”?

— Нет, конечно, — подруга фыркнула и потупила взгляд. — Я же не совсем дура! Просто спросила, есть ли кто-нибудь у ее сына? Ну, возлюбленная или невеста.

Меня ничего не удержало от закатывания глаз. Нюрка, она всегда… Нюрка! Двадцать шесть лет, а за ней глаз да глаз.

После того, как я умылась, а подруга с горем пополам сварила молочную кашу, потихоньку стали просыпаться жильцы приюта. Первым нас на кухне навестил Ральф. Смущенный, он стоял в дверях и улыбался.

— Простите, не хотел вас тревожить.

— Проходите, — Нюрка кокетливо хлопнула ресницами.

— Завтрак готов, — сообщила я, раскладывая горячую кашу по тарелкам. — Я разбужу детей. Думаю, вам стоит с ними познакомиться как можно скорее. Все-таки, жить вместе.

— А вы правда останетесь, — Нюра обвела рукой кухню, — здесь?

— Если меня не прогонят.

Не прогонят, подумала я, вспоминая продувающиеся окна. Вот сразу после завтрака и заставлю Эллада с Ральфом заняться ремонтом.

Следом на кухню пришел Эллад и, как сонные мухи, приползли дети. Мэй принесла Шенни на руках, близнецы пихались и толкались, из-за чего Пирси случайно прилетел в лоб локоть Рила. Девочка шлепнула обидчика по руке, а тот принялся раскланиваться и извиняться.

Не знаю, насколько жестока была Миртелла, но воспитание у детей правильное. Или же они дружные только потому, что у них никогда не было настоящих семей?

Ребятишки застыли на входе, увидев еще одного незнакомца. Мужчина понял, что пора представиться, и поднялся с места.

— Дети, — Ральф обвел взглядом присутствующих, задержал его на Шенни и едва не бросился к ней, но вовремя вцепился в край стола. — Меня зовут Ральф, я друг вашей воспитательницы. Она позволила мне пожить какое-то время в доме, пока я не решу свои… трудности.

Мэй вскинула брови и уставилась на меня. Я мотнула головой, давая понять, что объясню потом.

— А дядя Эллад тоже друг новой мамы? — любопытная Шенни с интересом рассматривала мужчин. Ральф ей понравился больше Эллада, судя по тому, что новому жильцу она уже пыталась строить глазки.

— Да, — закивал Эллад. — Но ты не волнуйся, мы скоро уйдем, и вы будете жить, как раньше, вшестером.

— А как это – “вшестером”?

— Приятного аппетита, — прервала я их.

Ели все быстро. Мэй не терпелось узнать от меня подробности, Эллад торопился, чтобы успеть на встречу с поверенным своей тетушки, Пирси – чтобы скорее уйти и не видеть меня, а близнецы обсуждали какие-то носки. Я долго прислушивалась, но так и не поняла, из-за каких “петелек” они спорят.

И только Нюрка строила из себя леди на великосветском приеме. Постелила на колени салфетку, выпрямилась и аккуратно стала носить кашу ложкой из тарелки до рта. Именно носить, потому что сидела она крайне далеко, чтобы все присутствующие мужчины могли оценить ее стройный стан. К моменту, когда из-за стола вылезла даже нерасторопная Шенни, у Нюрки все еще была почти полная тарелка.