Его соседка по парте стала своеобразным другом: они никогда не говорили на нешкольные темы, но Аня аккуратно толкала его плечом, предупреждая об опасности разоблачения. Весь первый класс Кота считали тихоней. Он не участвовал в суете перемен, не задирал девчонок и держался в стороне от пацанячьих стычек.

Учительница его спрашивала редко. Кот держался скромно: пришёл, тихо отсидел уроки и ушёл. Мама же, по секрету, рассказала учительнице, что год назад, будучи в санатории, Кот просто ушёл из класса, потому что ему стало скучно. Тогда ему только исполнилось шесть лет, и директор санатория решил не заморачиваться и освободил Кота от занятий в школе.

Сейчас его одноклассники были почти все ровесниками, за исключением двух: пятилетнего малыша, которого бабушка забирала на переменах в медпункт, где она работала медсестрой, и девятилетнего Лома. Лом был второгодником, выше всех на голову и чувствовал себя царём класса. Лома категорически бесило, что Кот существует вне школьной иерархии. Тихоня без признаков страха? Это требовало вмешательства!

Однажды он нашёл повод придраться. После его явного оскорбления и дерзкого ответа Кота, Лом предложил выйти "поговорить".

Кот был отважным обитателем каменных джунглей большого города. Он был невелик ростом, но и сверстники и пацаны постарше признавали в нем если и не лидера, то пацана, с которым лучше не враждовать. В драках он был яростен и расчетлив, не признавал никаких авторитетов и, при необходимости, использовал палки и камни. Он был вежлив и уважителен не только со взрослыми, но и со сверстниками.

Они вышли за школу вдвоем, и Кот присел, будто чтобы завязать шнурок. Его взгляд остановился на лежащей неподалёку палке. Он схватил её, резко поднялся и ударил Лома ногой в пах. Лом взвыл и осел на землю. Кот стоял, сжимая палку, направленную в лицо Лома.

Эта короткая, но яркая сцена произвела эффект, и они стали закадычными друзьями. Тайна этого союза осталась бы загадкой для всех, если бы не древний закон детства: уважаешь тех, кто может дать сдачи.

Дружба с Ломом была совершенно невероятная, но недолгая. Невероятная – потому что Лом был всем тем, кем Кот не хотел быть. Лом же хотел ввести Кота в свою компанию, но Коту было там не интересно и, казалось, что попадание туда – это как вляпаться в мокрый цемент: останется след на всю жизнь.

Друзья Лома были намного его старше, грубо и тупо матерились по поводу и без повода. Наверное, правильнее будет сказать, что они не ругались матом, а разговаривали матом, вплетая еще какие-то блатные лагерные слова. Мат у них был не просто частью речи – мат был их родным языком, и они этим гордились. Они пили пиво, которое Коту казалось тогда горьким и не вкусным. И главное, что категорически не нравилось Коту в этой компании начисто не было искренности только понты и угрозы пусть и шутливые.

В классе Кот и Лом держались порознь, будто их связывало молчаливое соглашение не знать друг друга. Но за его стенами Лом превращался в напарника по всем дерзким выдумкам.

Они поднимались на лифтах до самых верхних этажей высоток и лазили по крышам, где ветер пахнул опасностью и свободой. С фонариками пробирались в подвалы – в надежде отыскать спрятанные клады. Прокатывались на задних подножках трамваев и троллейбусов, держась за поручни одной рукой, а другой – за вспышки адреналина.

А их фруктовые рейды… Яблоки и сливы были сладки не только на вкус, но и на дух – ведь их добывали хитростью и ловкостью. Это было дразняще запретно, немного безрассудно и чертовски весело.

Как-то раз, как только они вышли со школьного двора, Лом заговорщически подмигнул и сказал, что сейчас они пойдут курить сигару. Кот как-то пробовал курить папины сигареты и ему не понравилось, но сигара – это, наверное, совсем другое и это круто. Лом, с восторженным блеском глаз, показал совсем коротенький окурок толстой сигары. На недоумевающий взгляд Кота Лом добавил: ну да мы его порежем добавим табак из бычков, которые соберем на троллейбусной остановке и сделаем самокрутки. Это уже был основательный бизнес-план. Лом лихо собрал бычки. Он делал это виртуозно. Неспеша приседал, как бы поправить шнурки и молниеносно подбирал несколько крупных окурков. На остановках были всегда крупные окурки, которые курящие выбрасывали и тушили ногой по прибытию транспорта