- Не сомневаюсь. Если б вы имели о нем вести – сейчас сообщили бы мне.

Он ее еще и подозревает? У Дианы что, личный штат людей и собственная разведка? Под носом у Клемента и Дафны? Или Диана прячет «мятежного» брата под кроватью? А еще есть шкаф, сундуки…

Даже в ее комнате. Хоть лишние наряды и «грех».

- Разумеется. Мой кузен всегда говорил о вас, как о покровителе нашей семьи.

- И верном друге, - он накрыл ее руку своей, и Диана даже сумела ее не отдернуть. И не подать виду, как сильно захотелось.

Будем надеяться, сумела.

Всё равно не ждет ничего лучшего. Если не пытаться делать хоть что-то.

- Вы – разумная девушка, Диана. Скажите, что вы думаете о принцессах Ардана? Родственницах Его Величества?

А что о них нужно думать? Подскажи. Диана ведь – дура.

- Надеюсь, они в добром здравии, - голова уже привычно склонилась. - Творец велит нам молиться за сирот…

Вроде самой Дианы. И Эдель. А заодно за вдов. За Миранду.

- Они уже не сироты. Его Величество в доброте своей стал им вторым отцом.

Новый подвиг – удалось еще и не содрогнуться от отвращения. Кажется. При воспоминании о сплетнях кузена Ги. Со старшей из отечески опекаемых родственниц король Карл не только делит постель, но уже успел зачать бастарда. И это знает весь двор.

Министр – мерзок, но хоть не лезет Диане в отцы. Пока. Вещи должны зваться своими именами. Адюльтер – адюльтером, прелюбодеяние – прелюбодеянием. Хуже нет, чем завернутая в шелк грязь. Или что похуже. Повонючее.

- Его Величество – великодушен.

Как снег – горяч, камень – жидок, а Дафна – добра, весела и жизнерадостна. И Клемент – столп благородства. Вместе с Ги.

А на улице садится солнце. Осеннее, тусклое. И такое редкое. Обычно – с небес льет, не переставая. И откуда в Кельтланде взялось столько серых, набрякших горечью туч? Со всего мира сюда плывут?

А впереди – зима. Еще одна студеная зима Кельтланда. Дафна, Клемент, Ги… Через сколько таких зим Диану назовут старой девой? Через три? Четыре? Точно не больше пяти…

В первые месяцы она ждала спасения. Удачного мятежа. Кого-нибудь из папиных друзей – во главе армии освободителей. Любого – кто не убит и не затаился.

Увы, только в сказках и песнях рыцари спасают заточенных в башни красавиц. В реальной жизни пленные красавицы стареют в одиночестве, а рыцари погибают. Или их объявляют мятежниками.

- Но я хотел поговорить не об этом…

Не прошло и часа. И какая из двух тем его интересует? Потому что третью они уже обсудили.

- Почти в любой семье есть те, кто совершают ошибки. Но я вижу, ты, дитя мое, не разделяешь заблуждений отца и брата.

Дальше!

- Одна из вас унаследует майорат Марсо.

Ему что, приспичила не любовница, а жена? Совсем плохо. Жены нужны только до брака. А потом имущество и без них никуда не денется.

- Вряд ли это буду я. Я – самая младшая из дочерей моего отца.

Дрянь! Не соображаешь, что только что подставила Эдель? Что же теперь делать?!

Жаль, нельзя выдать замуж Дафну вторично. А потом лишить права наследования.

- «Младший» - не значит «худший», - говорит Его Величество. Он по-настоящему справедлив. И сам вот-вот объявит наследником младшего из сыновей.

Об этом уже говорят столь открыто? Первой попавшейся дочери и сестре мятежников? Плохи же дела старшего и среднего кельтландских принцев. Да и участь самого старшего (уже покойного) говорит сама за себя. Но не Диане их жалеть. Хоть провались они все в Пекло вместе с папашей! А заодно с этим министром, с Клементом и Ги.

А вот за сравнение с младшим отпрыском Карла можно и в морду схлопотать. Еще то ничтожество.

- Именно таких умных девиц Его Величество и желает видеть в свите принцесс Ардана - своих племянниц и приемных дочерей.