Идиотов, утверждающих, что якобы они «знают» «своих» детей я насмотрелся за жизнь с избытком.

Это, как правило, наивные и абсолютно безответственные люди, которые берут на себя то, что брать на себя им не следовало бы ни при каких обстоятельствах.

Однажды я обратился с вопросом к одному из нынешних «лидеров» в системе отечественного образования с простым вопросом: «почему вы не работаете с уровнем завучей школ?». Ответ тогдашнего кандидата – ныне он уже зрелый доктор наук – меня потряс до глубины души:

– А никто в этом рьме копаться не хочет.

Завучи – это цвет отечественной школы, это её зерно.

Это – лучшие из лучших.

Самые надежные.

Самые образованные.

И если им дана такая убийственная характеристика, то, что можно подумать об остальном педагогическом корпусе?

Вот, кстати, вам и пример «неизвестного» и «не проговариваемого» о школе.

Но вернёмся к «личностно ориентированной» парадигме рассмотрения вопроса. Из 168 часов реальной жизни ребенка в неделе преподаватель истории имеет только полтора часа реального воздействия на его психику и информированность в условиях группы, регламента, не им составляемого расписания занятий, массы внешних воздействий, каковые он просто не может никак учитывать.

Тема урока: «Куликовская битва».

Четвёртый класс.

Восемнадцатый урок по «Программе».

Предположим двадцать три мальчика и девочки.

У вас 45 минут.

А теперь давайте поразмышляем, какие именно «индивидуальные особенности» мы можем на этом уроке учесть.

Предположим у нас 14 девочек и 9 мальчиков.

Перед нами развёрнутый «поурочный план».

В руках у присутствующего завуча секундомер.

Да-да! Мой милый Читатель!

В 1984-ом году, ведя открытый урок на сборах в Вилегодском районе, учитель истории бодро вёл занятия и чётко фиксировал каждый элемент занятия с секундомером!!!

Я просто угорал от увиденного!

Академик Бабанский – автор концепции «оптимизации учебного процесса» наверняка был бы счастлив.

О том, что этот тип «движения» сильно смахивал на представление детей в качестве биологических роботов, мы скромно умолчим!

Ведь это надо же!

На седьмой минуте, а точнее в 6.25 ученик встает и бодро отвечает строго по плану урока «про Козельск»!

Здесь необходимо отметить еще и такой момент.

Учитель математики опирается на науку математику.

Это века!

Это безупречно проработанные системы аксиом и теорем.

Это отшлифованные поколениями наиталантливейших математиков положения.

То же самое рискну сказать и о физике.

И химия всё больше и больше превращается именно в такую науку.

А история?

Можно петь песни о социологических школах и экономических теориях.

А вот что на самом деле необходимо «давать» школьнику?

В СССР вопрос в целом решался однозначно: партия давала ясные недвусмысленные чёткие ориентиры: что, кому и сколько.

Если говорить, к примеру, об истории России, то мы можем смело опираться на идею гениального Тарле, который мечтал написать трилогию: вторжение шведов, вторжение французов, вторжение немцев. Так сказать Карл 12-ый, Наполеон и Гитлер. Вот три великие угрозы и три величайшие победы русского оружия.

Но это – общая, так сказать, «хронология».

А вот, уже разбирая поурочные раскладки, мы сталкиваемся с огромными проблемами.

Это вам не бином Ньютона!

Не теорема Вейерштрассе.

Так чем может отличиться Катя Сушинкова от Матвея Кондакова?

Как учесть их индивидуальные особенности на уроке про Куликовскую битву?

Вам понятно, о чём талдычит автор?

Ведь к каждому уроку он не просто готовится.

Он продумывает.

Он вникает!

А Катя на уроке не появилась.

Приболела Катюша!

И что делать с предусмотренной к ней просьбой «показать на карте» подслеповатому – он в толстенных очках! – Матвею расположение русского войска?