– Гули, дочка… иди в дом, родная, – попросила Мехри опа, посмотрев на дочь.

Гули тут же встала и ушла в дом. Кажется, по лицам родителей девушка поняла, что произошло нечто не очень хорошее.

– Зухра сегодня попросила Гули за своего сына, вот и всё, – сказала Мехри, с сожалением глядя на сына.

– Как это… но… ещё сегодня утром, она сватала Карину за Мумина! Она что, насмехается над нами? Разве такое возможно? – искренне возмутился Эркин.

– Вот! Это говорит мой сын! Истинный сын своего отца! А ты должна была сразу заставить её замолчать, не позволить ей говорить со мной об этом! И на этом всё! Не хочу больше говорить об этом, – воскликнул Шакир акя, довольный словами сына и вконец успокаиваясь.

Эркин был поражён, это было немыслимо, Зухра должна знать их законы. Сватать одну и в этот же день сватать другую. Такое неуважение было непростительным. Было бы проще, если бы Мумин уже был женат на Карине или на ком другом и просить дочь соседа второй женой. Это можно было понять и простить, и даже согласится на это.

Молча поев, Мехри опа стала убирать с хантахты.

– Гули? Матери помоги! – крикнул Шакир акя, ложась на курпачи и сунув руки под голову.

Эркин долго не мог уснуть, лёжа с отцом на топчане и глядя на небо, на сверкание звёзд в тёмном небесном пространстве. Из-за бессонницы, парень наблюдал движение неполной луны, размышляя о возвышенном, о том, как устроен этот загадочный мир. Понять, что это закономерно, что каждый день восходит Солнце, цветут цветы и растут деревья, день сменяет ночь, цикл оборота Луны, когда из тонкого месяца, она превращается в Луну, оповещая, что закончился очередной месяц, названия которых Эркин на языке Ислама не знал. Ещё в детстве, отец говорил ему, что землю сотворил Аллах и всё, что происходит на земле, происходит по Его воле и Эркин всем сердцем верил в это. Кто же ещё способен на такое творение, если не Всевышний… Глубокой ночью, Эркин наконец уснул, подумав, что утром он увидит Карину. Эркин понимал, что Карина для него теперь недосягаема, после того, как к ней посватался Мумин. Иначе, начнётся вражда между ними, наречёнными братьями, а этого допустить было нельзя. Правда, Зухра сама сделала всё, чтобы между семьями началась эта самая вражда и тем самым, развязала руки Эркину.

Утром, позавтракав, он поехал в институт, в надежде, что его наконец зачислят на учёбу и он сможет с чистой совестью начать учиться. Прежде, чем пойти в аудиторию, нужно было хотя бы из уважения испросить разрешения присутствовать на занятиях и Эркин направился к зданию, где находился кабинет ректора.

– Здравствуйте, Замира опа, а Хамид Закирович у себя? – спросил Эркин, войдя в приёмную ректора.

– Ааа… Курбанов? Здравствуй, укажон (братишка). Нет, Хамид Закирович ещё не приходил. Думаю, он поехал в министерство именно по твоему вопросу. И документы на подпись министру повёз, да… он просил тебя присутствовать на занятиях. До тех пор, пока окончательно не придёт ответ о твоём зачислении, ты можешь ходить пары, – сказала Замира, с улыбкой разглядывая красивые черты лица Эркина, тем самым смущая его.

– Значит, я могу идти на занятия? – спросил он.

– Иди. Иди, конечно! Сейчас у них… практические занятия по анатомии. Они проходят в морге, – ответила Замира, посмотрев на своём столе расписание курса, на котором собирался учиться Эркин.

Эркин направился было к выходу, но тут же обернулся, услышав слова секретарши.

– Как в морге? В морге? – спросил он, обернувшись.

– А ты думал, практические занятия по анатомии в театре проходят? В морге, Курбанов. Это в конце двора, за корпусом эндокринологии, иди уже! И так опоздал, – засмеявшись от растерянного вида парня, сказала Замира.