– Кристина, верно? – ответил он с усмешкой, но вовсе не мне. – Твой парнишка походу не шибко умом блещет. Попробуй ему вдолбить, что мне – все равно на ваши проблемы. Вообще – на чьи-либо, кроме своих. Я не желаю иметь дело с «хорошими людьми», «особенными» или «избранными». Кем ты себя со своей шайкой-лейкой возомнил.

– Так, а что хочешь?

– Жить себе спокойно, и чтобы никто не надоедал. Тут меня вполне устраивает.

– А почему девчонку спас от избиения? Или, судя по нраву того ублюдка, скорее от смерти?

Хиро медлит с ответом. На лице читается раздражение.

– Это личное.

– Тебя в детстве что – тоже так использовали, как тряпку и мальчонку для битья?

Вот это я ляпнул точно зря.

Молниеносно. Все произошло слишком, слишком быстротечно.

Не успел осознать свою глупость, как впритык к брови Кристины уже красуется нож, поблескивающий в рассеянных лучах ночного светила.

– Я же сказал – это личное. И впредь обращайся на Вы. Дружеская беседа окончена.

– Хиро…

– Хиро-сама. Для тебя я Хиро-сама.

– Хиро-сама…

Я сижу ниц на коленях перед господином Хиро Ямамото.

Охренеть.

Иначе как Господином называть его сейчас нельзя. Этот гаденыш заломил мою руку в болевых точках так, что судорога пробирает тело и заставляет полностью подчиняться воле Хиро.

Господина Хиро…

И проделал он этот трюк – одной рукой. Всего одной… Я бы и двумя такой прием не оформил. А еще всегда самонадеянно считал себя выше других в плане подкованности в боевых искусствах.

Второй же рукой господин Ямамото властвовал над жизнью моей Ненаглядной.

Он точно для нас сейчас никто иной, как господин Хиро Ямамото.

Господин – который легким движением может оборвать наши жизни.

Кристина взвизгнула.

– Хиро-сама, прошу. Прости… простите. Я не имел ввиду ничего плохого.

И это извинение – донельзя искреннее. В самом деле, в те слова не вкладывал никакой подоплеки. Всего-то хотел разузнать про прошлое парня…

– Верю.

Хиро спрятал нож. Так же незаметно и быстро, как и достал.

Мое тело вновь готово подчиняться лишь мне. Боль только вот не ушла. Ноги предательски подкашиваются, руки не поднимаются.

Кристина кинулась меня поддержать… Дуреха. Лучше б бежала, что, если…

– Я вспылил. Кристина – приношу извинения. Нэл… Переборщил. Господином можешь более не называть.

– Хиро…

– Но это не значит, что я присоединюсь к вам или изменю свое мнение о вашей затее. Всего хорошего в начинаниях. Возможно, перед вашим отбытием еще свидимся.

Хиро молча зашагал на противоположную сторону широкой улицы.

– Если что, всегда милости просим. Приходи в наш Бахчисарай. Буду ждать.

Хиро продолжал уходить.

Надежда умирает последней…

– Скажешь на входе: «Я Хиро Ямамото. Впустите. Нэл велел…»

Не оборачиваясь, он ответил:

– Это навряд ли. Рад был пообщаться. Редко удается хоть с кем-то тут столь любезно и долго пообщаться. Прощайте.

Хиро скрылся во мраки ночи.

Еле-еле побрели и мы с Кристиной отсюда.

Домой, в Бахчисарай.

Слышу неподалеку чьи-то покашливания и переговоры. Добром ночная прогулка может и не кончиться. Какие там шансы были вместе с Хиро? Большие… А без него? Чую, раза в четыре, минимум, меньше.

– Ускоряемся.

Раз-два… Бег. Все же получилось перейти на бег. Ступни все еще пронзает болью. Как Хиро провернул такое, что до сих пор отойти не могу…

– Нэл, как думаешь, он все же придет?

– Уж не уверен, что я бы того хотел, Кристи. Вовсе – не уверен.

– А все же?

– Нет.

– Но…

– Почему?

– Почему… Ему же не все равно, и с тобой диалог вести рад был. Разве нет?

– Вроде, да.

– Я не понимаю тогда, почему…

– Не хочет менять шило на мыло.

– Чего?

– Вырваться из одной помойки, к которой уже привык, в другую. Новую. Которую, возможно, мы там и встретим… Этот факт не отрицаю.