– Во мне нет ничего человеческого, поэтому я неполноценный дракон. Я не люблю людей. Твои слова?

– Слушай, дракончик. Чего привязался? – в привычной манере заявила та. – Не люби людей, мне какое дело. Жил как-то до того, вот и живи дальше. Твои проблемы меня совершенно не касаются. За ванну крови благодарности не жди, я тебя не просила и просить о крови не буду. Было время, мы тебе всю электронную почту сорвали, заваливали письмами с просьбой о помощи. Но тебе же не понять тех, кто нуждается.

– Я не получал письма, – резко ответил он, но быстро остановил себя. – Я велю проверить.

– Не напрягай лишний раз исполнителей, – фыркнула она. – Прибить меня нашел время, в Москву приехал, оборотня натравил.

– Я должен был устранить… гм… свои ошибки.

– Доушенька, не изворачивайся с аргументами. Приехал ты не за тем, Смородину искал. Лучше покажи, где у вас тут выход. Дел по горло, без твоего нытья, – Маргоша заглянула в натертую до блеска микроволновку, словно в зеркало, и поправила несуществующую прическу.

Дракон одним глотком покончил со своей кружкой кофе и неуверенно повел шеей.

– Мария- Маргарита, я правильно произношу твое имя? Какие у тебя дела? Я помогу решить.

– Пф…

Машка закатила глаза и быстро изучила обстановку на предмет выхода. На крайний случай подойдет и форточка, до нее шагов тридцать, нужно отвлечь дракона, чтобы не успел перехватить. В голове промелькнули кадры, как она спланирует вниз и отразится на всех камерах наблюдения своим невероятным везением. Может даже в сводку новостей попадет.

– Мама моя дорогая, – зло пропела она, – сколько громких слов. Вот так сразу, при первом знакомстве, и уже решать мои проблемы. Не мужчина, а мечта! Давай так, мои проблемы – мои проблемы. Что касается всего остального, ничего обещать не могу. Ах, да, твой героический подвиг с ванной донесу до ушей Смородиной в самом выгодном свете. Я правильно поняла цель твоего благородного поступка? Что-то ещё от меня требуется?

Доу сверлил ее внимательным взглядом, на лице обострились скулы, на лбу дергалась мучительная жилка.

– Кое-что требуется, – признал он. – Человечность, в твоем понимании, это… что?

– Опять в тайгу? – взвыл Карл, икнул и попытался изобразить драматический обморок, но зацепился ногой за коробки с косметикой под столом и упал чуть менее драматично, но красочно.

Члены гнезда собрались на маленькое семейное мероприятие у бассейна, наслаждались приятным вечером, запахом дымка от костревища, ароматами жареного мяса, музыкой летнего вечера, и не ведали, что их ждут не только милые семейные радости, но и тяжелый разговор с Младшим. Дев прервал запись для блога, Шарль отложил в сторону свою новую трость, Сара отставила в сторону ноутбук с захватывающим продолжением бестселлера про вкусный и здоровый секс, а Генриетта Францовна прикурила новую толстую сигару.

– А это, позвольте спросить, почему?

– Генги, я умигаю. Вызови скогую, в ггуди тесно, нечем дышать. Спасите, – хрипел отчаявшийся Карл.

Понять его можно, он испытывает самую высокую зависимость к уютному человеческому быту, любит общество, женщин, уют, красивую одежду. Жизнь его размеренна и прекрасна, свой маленький бизнес процветает, и Карл совсем не хочет делать его большим и сложным. Ему хорошо, он счастливый дракон, развозит пробники клиенткам, рекламирует новинки, заказывает товар и тем живет изо дня в день, он востребован, его любят и ждут женщины. Теперь его прекрасный мир вновь рушится, и никто не собирается вызывать ему скорую помощь.

– Карл, прекрати паясничать, – грубо скомандовала Генриетта. – Если в груди тесно, сними корсет, тонкая талия тебе не идет. Клаус, на чем мы остановились? Тебе объявили войну четырнадцать гнезд?