– Но что подтолкнуло его к столь странному поступку?

– То, чего вы, сударыня, надеюсь, никогда не узнаете, – бедность! Он не берет в долг, если не знает, как вернуть.

– Но что для него можно сделать? Нельзя позволить болезни затянуться! Согласен он или нет, мы должны найти способ ему помочь.

– Боюсь, это невозможно. Один из его друзей уже разыскал его и написал ему приветливое письмо, но брат не ответил.

– Что ж, – сказала Сесилия, – не буду вас задерживать. Завтра утром я, с вашего позволения, приду опять. Надеюсь, вы разрешите мне попытаться помочь.

– Если бы это зависело только от меня! – ответила девушка. – Теперь я знаю, кто вы. Полагаю, мне не пристало быть слишком щепетильной, я ведь не такого тонкого воспитания, как братец.

Сесилия вновь постаралась утешить девушку, а затем ушла.

Это маленькое происшествие очень ее огорчило. Оказалось, что мистер Белфилд жестоко поплатился своим здоровьем и благополучием, и она подумала, что теперь обязана изо всех сил стараться облегчить его страдания.

Его сестра весьма заинтересовала Сесилию. Молодость и безыскусность манер мисс Белфилд возбуждали желание быть ей полезной. Сесилия вновь пожалела, что до сих пор не получила назад свои двести фунтов. То, что ей удавалось сберечь, совсем не соответствовало суммам, которые она хотела жертвовать. Она с нетерпением ждала наступления совершеннолетия. Благородные мечты о будущей жизни с каждым днем занимали в ее мыслях все больше места.

Назавтра, сразу после завтрака, Сесилия отправилась в портшезе на Своллоу-стрит. Она спросила мисс Белфилд, и ее пригласили наверх. Но каково же было ее изумление, когда из комнаты, в которую она заходила, вышел Мортимер Делвил!

Делвил, оправившись от удивления, с многозначительной улыбкой заметил:

– Мисс Беверли проявляет большую доброту, навещая больных!

Поклонившись и пожелав ей доброго утра, он прошел мимо нее к выходу.

Сесилия, хотя намерения ее были открыты и чисты, была так сконфужена этой неожиданной встречей, что не осмелилась вернуть его и объясниться. Войдя в комнату, она застала свою новую любимицу в слезах.

– Что случилось? – ласково спросила Сесилия. – Надеюсь, вашему брату не хуже?

– Нет, сударыня, он в прежнем состоянии. Я плакала потому, что увидала, как много в мире доброты! Вчерашний день послал мне вместе с вами великодушие и защиту, а сегодня друг моего брата вел себя так благородно, что даже брат послушался его и почти согласился принять помощь!

И между девушками завязался разговор. В самое короткое время полностью открылось все, что было важного в недавней истории. Правда, мисс Белфилд настояла, чтобы брат никогда не узнал о ее откровенности.

Отец мисс Белфилд, скончавшийся два года назад, торговал льняным товаром в Сити. У него было шесть дочерей, из которых она была самой младшей, и единственный сын. Этот сын, мистер Белфилд, являлся любимцем отца с матерью и сестер. Он обучался в Итоне, и на его образование не жалели расходов. Когда в возрасте шестнадцати лет он вернулся домой и был водворен в лавке, то, вместо того чтобы, как ожидал его отец, найти применение своим талантам в торговле, он приобрел отвращение к самому этому слову.

Его охватило пылкое желание довершить образование в университете, как его школьные товарищи из Итона. Эта просьба не без труда была удовлетворена при посредничестве его матери. Белфилд-старший выразил надежду, что сын, проучившись еще немного, не только поймет истинную ценность коммерции, но и наловчится зарабатывать денежки. Эти ожидания оказались совершенно несостоятельны. Благодаря доброте отца Белфилд-младший всегда соперничал в тратах с молодыми повесами, которые водили с ним дружбу в школе и университете, при этом превосходя их талантами. Теперь они желали продолжить знакомство и искали его общества. Но он боялся, что друзья узнают, где он живет, до крайности стыдясь своей семьи, хотя она была богата, почтенна и независима. Устав наконец избегать подобных расспросов, он тайно снял жилье в аристократической части города, где под разными предлогами проводил бо́льшую часть времени.