Так что жизнь у нас наладилась – просто малина! Но эту идиллию портили лишь редкие встречи с Дашей. Иногда она просто кричала нам вслед что-то колкое, а иногда царапала крыло машины, оставляя некрасивые рисунки, напоминающие мужские гениталии.
Фантомов, как ни странно, мы не видели уже около двух месяцев, что было довольно необычно. Я предположил, что, возможно, они не переносят холод. Но это лишь догадка, так что мы по-прежнему не расстаёмся с оружием. Кстати, об оружии: обыскав тридцать дачных участков, мы нашли шесть мелкокалиберных винтовок разных моделей и три гладкоствольных ружья 12-го калибра. С патронами дела обстояли не так радужно, но, опустошив оружейные магазины, мы вынесли оттуда всё, что смогли.
Самым приятным сюрпризом стало то, что в одном из полицейских участков мы обнаружили кабинет генерала с огромным массивным сейфом. Конечно, там же были шкафы с автоматами и патронами – их мы, естественно, тоже прихватили. Но больше всего меня заинтересовал именно сейф. Я пытался вскрыть его всем, что попадалось под руку, но в итоге, применив знания химии, изготовил термитный заряд из ингредиентов, найденных на металлоперерабатывающих заводах. Взрыв был оглушительным, дыма – хоть топор вешай, но дверь поддалась. И внутри лежали они – два прекрасных, абсолютно новых и невероятно красивых пистолета: «Кольт 1911» с тюнингом от STI Costa Carry Comp в зелено-коричневой расцветке. Там же я нашёл специальную оперативную кобуру на два пистолета и с тех пор не расставался с ними. Казалось, они приносят мне удачу и уверенность.
Но хватит о мне. Витя раздобыл армейскую радиоаппаратуру, и мне удалось её починить. Теперь каждый день в 18:30 запускается протокол «НАДЕЖДА» – радиосообщение для выживших, транслируемое на всех частотах. В конце передачи звучит песня Цоя и зачитывается следующий текст:
«Ибо мы спасены в надежде. Надежда же, когда видит, не есть надежда; ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении» (Римлянам 8:24–25).
Пока ответов не было ни разу… но надежда умирает последней.
24 декабря, ровно в 11:24, проиграла сирена, оповещающая о контакте с чем-то живым у внешних стен нашей базы. Сработал протокол «Плохие гости», и на опасном секторе включились прожектора. Мы с Витей схватили винтовки и забрались на сторожевую вышку. Вышкой её можно было назвать с натяжкой – она была не выше забора, но обзор давала отличный.
Поднявшись, мы увидели на снегу следы, но никого рядом со стеной. Это было странно: если бы это были фантомы, остался бы черный, как уголь, пепел, но его не было. Первой мыслью была Даша, но она не знала, где находится база… Хотя, возможно, выследила нас по следам машин.
Происшествие оказалось загадочным.
Мы решили не упускать шанс и, собрав рюкзаки с небольшим запасом еды, воды и медикаментов, отправились по следам. С автоматами Калашникова и тремя рожками патронов на каждого мы шли по снегу около трех часов и вышли к реке, за которой виднелся какой-то санаторий. Неподалеку был мост, и мы направились к нему.
Но едва мы ступили на него, как поднялась сильная метель. Чтобы не потерять друг друга, мы шли вдоль перил, прикрывая лица от снега. Когда же сошли с моста на дорогу, снегопад внезапно прекратился…
Будто мир вокруг изменился.
Санаторий светился изнутри. По мосту, где минуту назад никого не было, теперь ехали машины. В окнах мелькали силуэты людей. Мне это сразу не понравилось – я заподозрил галлюцинацию. Но Витя, вопреки моим опасениям, бросил автомат и рюкзак у входа и рванул внутрь.