– Как это «ничем не занимались»? А почему вы заехали так далеко?

– Куда?

– Туда, в Шиле.

Я растерялась.

– Откуда вы знаете?

– Ваш звонок поступил из Шиле, – рассмеялся он.

«Вот дура, – подумала я, – это же разведка, они все знают».

– Дайте трубку сыну.

К счастью, он так и сделал.

– Тебе страшно, сынок?

– Не-а. Даже весело.

– Ладно, я сейчас далеко.

– Да, я слышал. Ты в Шиле.

– Потом расскажу. Я не могу вернуться сразу, но я позвоню, и к тебе приедут.

– Папе позвонишь?

Я задумалась.

– Пока не знаю.

Мне тоже сначала пришло в голову позвонить Ахмету. Как-никак, Керем – его сын тоже, и он мог вмешаться. Но затем вспомнила, какой же он себялюбивый и скользкий, и передумала. Если я ему позвоню, он либо не ответит, либо выдумает какую-нибудь отговорку, либо не поймет всей серьезности ситуации. Даже если от него выйдет толк, он потом годами будет меня этим попрекать.

Впервые за годы я позвонила брату. После четырех гудков он снял трубку.

– Майя?

– Да, Недждет, это я.

Было слышно, что он растерялся и помедлил:

– О-о-о… Привет.

– Я тебе звоню по срочному делу, мне нужна помощь.

– Что случилось?

– Я в Шиле. Керем дома один, в квартиру пришли из службы разведки.

– Разведки?

– Да.

– Гражданские или военные?

– Одеты в штатское, но не знаю.

– А что им нужно у тебя дома?

– Я все расскажу. Ты можешь сейчас поехать присмотреть за Керемом?

Он помолчал.

– Но у меня гости.

– Недждет! Это очень серьезно, у нас в доме разведка, ты не понимаешь? Кто знает, к чему это приведет?

Услышав эти многозначительные слова, он ответил:

– Хорошо, сейчас приеду.

Я глубоко вздохнула и чуть не расплакалась.

– Спасибо! Я тоже постараюсь приехать.

– Что значит «постараюсь»? Что ты делаешь в Шиле зимой вечером?

– Я сопровождаю американского профессора. Он захотел сюда приехать, но машина сломалась, и мы застряли в мотеле недалеко от Шиле. Мы здесь одни.

– Тогда я за вами вышлю машину.

– Ты настоящий спаситель, спасибо! Мы в мотеле «Блэк Си».

– Не переживай, найдут. Я оставлю твой номер.

Завершив звонок, я пошла будить профессора, крепко спящего под покрывалом и пальто. Он был уже не такой бледный, согрелся, но в каком состоянии были легкие?

Я слегла потрясла его:

– Профессор, с вами все в порядке? Сможете встать?

Он открыл глаза на мгновение. Затем вытащил руку из-под покрывала и взял мою, снова начал издавать звуки, как на пляже:

– Суту-у-у-ума, приплыла, сутма-а-а, стоит, Надя, сутурума, взлетела…

– Профессор, вы меня слышите? Кто приплыл? Кто такая Сутуума? Вы можете встать?

Вагнер вновь открыл глаза и на этот раз не стал закрывать. Он с удивлением оглянулся.

– Где мы?

Тут его затрясло, он начал стучать зубами.

– Мы все еще на том пляже. Точнее, в мотеле на пляже. Вы потеряли сознание от холода, я привела вас сюда. Сейчас приедут, заберут нас. Одевайтесь, пожалуйста.

Тогда он заметил, что раздет, и очень удивился. Медленно одеваясь, он вопросительно глядел на меня.

– Да, профессор, я вас раздела и уложила в кровать. Надо было что-то делать, чтобы спасти вам жизнь.

– Что делать?

Затем, не дожидаясь ответа, он продолжил слабым голосом:

– Спасибо.

Я помогла ему одеться. Затем помогла ему сойти вниз, точнее говоря, почти спустила на себе. Мальчик-сторож развел небольшой костер рядом со входом и пытался согреться, протянув руки к огню.

Увидев нас, он встал. Мы пошли к нему, но тут подъехала темная машина, и из нее вышел мужчина:

– Майя-ханым!

– Да.

– Майя-ханым, мы приехали за вами.

В это время из машины вышел и водитель.

– Как быстро! Я думала, вы минимум два часа будете добираться из Стамбула.

– Мы не из Стамбула, здесь недалеко. По распоряжению полковника сразу выехали.