Парфентьева оставила машину на парковке перед зданием городского УВД, вышла, ничего не сказала. Холмский мог спокойно уйти, вызвать такси и уехать, но он оставался на месте. Интересно было знать, чьи все-таки пальчики на фотографии. К тому же имелась и другая причина остаться. Рита, правда, не хотела с ним соглашаться.

«Как я могу уйти? – оправдывался Холмский. – Как я могу оставить машину открытой? А вдруг воры?»

«Воры?» – удивленно повела бровью Рита.

Он полулежал в кресле, а она сидела за рулем автомобиля, белый халат на ней и почему-то темно-синяя форменная пилотка. Как у Парфентьевой.

«Здесь же полиция! Какие воры?.. Нет, если она тебе нравится, я не против. Ты мужчина, тебе нужны женщины…»

Рита улыбнулась, но обиду скрыть не могла.

– Да не нужны мне женщины!

– Что? – голосом Парфентьевой спросила Рита.

Холмский открыл глаза и понял, что разговаривает с живой женщиной. Парфентьева сидела за рулем, собираясь ехать, и удивленно смотрела на него. Пилотка на голове. Она так живо напоминала сейчас Риту… А ведь есть в них что-то общее. Русые волосы, овал лица, одинаковый разрез глаз…

– Я что, во сне разговариваю?

– Не знаю, не спала с вами. И не собираюсь!

– Пальчики сняли?

– Нет ничего.

– Это и подозрительно. Сысоев непременно оставил бы отпечатки пальцев.

– Подозрительно. Если учитывать, что на фотографии обнаружились следы силикона.

– Жидкие перчатки?

– Причем следы совсем свежие.

– Значит, я был прав.

– А что нам это дает? – невесело улыбнулась Парфентьева. – Искать преступника среди фанатов Тома Харди? Перспектива, прямо скажем, сомнительная.

– Меня смущает размер фотографии. Как будто с удостоверения сотрудника ее сняли.

– Тыльная сторона фотографии чистая, только следы силикона. Следов клея не обнаружено.

– Значит, готовили под удостоверение сотрудника.

– Скорее, под удостоверение любителя пива, – усмехнулась Парфентьева.

– На самом деле ничего смешного. Может, преступник у нас весельчак, шутку юмора кому-то хотел устроить. Или даже себе. Здравствуйте, мы из полиции! Или из Думы, от партии любителей пива! Представляете, показывает удостоверение, а там Том Харди на фотографии. Вот теперь должно быть смешно.

– Скорее, нелепо.

– Зачем же тогда фотография?

– Как говорят в народе, утро вечера мудреней. Поехали, отвезу вас домой, товарищ доктор… Холмский… Буду называть вас доктор Холмс, если поможете мне раскрыть это дело.

– А как называть вас, если дело раскроете вы?

– Я это дело и раскрою. Поэтому уже можете называть меня просто – товарищ капитан юстиции Парфентьева… Ну так что, домой вас отвезти?

Холмский с настороженностью глянул на товарища капитана юстиции Парфентьеву, сама форма вопроса предполагала, что у нее имелись другие варианты. В кафе, например, могли отправиться или в бар, где можно напиться. Но доктор Холмский не алкоголик, а на данный момент еще и поборник трезвого образа жизни.

– Домой. Рубит меня. После смены.

– Я тоже после смены, – разгоняя машину, сказала Парфентьева.

И глянув на Холмского, как на безнадежного старпера, замолчала. Подвезла его к дому и кивком указала на дверь. А ему вдруг расхотелось уходить. Парфентьева так живо напоминала сейчас Риту.

– А если наш преступник похож на Тома Харди? – спросил он.

Парфентьева, похоже, думала о чем-то личном, поэтому не сразу его поняла.

– Преступник похож на Тома Харди? – включаясь в разговор, спросила она.

– Или кто-то из его друзей похож на Тома Харди. Может, хотел подшутить, поэтому приготовил фотографию.

– Интересная, конечно, идея… – Парфентьева крепко задумалась, не зная, что делать с этим открытием.