– Простите меня, пожалуйста, – она уже понимала, что слёзы близко. – Простите, Ферхат-бей. Я не хотела обидеть, но очень обиделась сама. Я знаю…я знаю, как плохо без мамы…

Она ждала его слов, ждала его гнева, но он молчал, сжимая кулаки. Взгляд его – яркий и тревожащий – вселял ужас в Дилу.

– Идите, – он указал рукой на дверь, ведущую в ее комнату. – Уже поздно.

Она точно знала, что плакать нельзя и не стала. Просто повернулась спиной к опасному Ферхату и ушла.

От автора:

Катарсис - простыми словами: это смена полюса эмоциональных переживаний с негативного на позитивный. Это краткий временной промежуток, когда человек, находящийся в тревоге или страхе, испытывает внезапное облегчение и радость

«Если ты долго смотришь в бездну, то бездна смотрит в тебя» - высказывание Фридриха Вильгельма Ницше.

7. Седьмая серия

Утро Ферита выдалось добрым, даже больше – счастливым. Он прекрасно выспался, проснулся сам и без противного сигнала будильника, который раздражал его уже более года, с того самого дня, когда Осман-ага отправил его работать в холдинг.

Не то, чтобы Ферит не знал, какая участь ждет его после университета, но уповал на то, что ага отправит его не в департамент отца – финансы и инвестиции, а к Фуату: его средний брат занимался рекламой и разработками новейших технологий. Ферит готов был работать и с Ферхатом: золото, добыча камней и ювелирное производство казались младшему более интересным делом, чем финансы. Но ага распорядился, и Ферит оказался по уши в цифрах.

Он терпел, осознавая свой долг перед семьей, и был слегка несчастен. Последнее время, когда проблема с Гюнешем Илери так некстати всплыла, Ферит тревожился за родных, потому и злился, и частенько бывал не в настроении.

Вчера все изменилось! Ситуация с Илери почти решилась, опасность если и не миновала, то уже сходила на нет, а в доме появилась гостья. Девушка.

Ферит сразу понял, что Дила Киванч особенная. И не потому, что красавица, не потому, что смелая, а потому, что лёгкая. Младший и сам себе не мог объяснить, что значит «лёгкая». Просто не чувствовал в ней обиды на свои едкие шутки, не видел злости на ее красивом личике, а только лишь затаенный смех в ее прекрасных глазах. Ферит точно знал, что она примет все его речи – плохие и хорошие – и ответит тем же, но без злобы, а с пониманием.

– Ты вовремя появилась, Дил, – улыбался Ферит, разговаривая сам с собой. – Сидеть взаперти будет легко.

Через минуту довольный младший выскочил из постели и удивился, взглянув на часы: шесть утра – слишком рано для него. Но это не умерило ни хорошего настроения, ни бодрости.

На подъеме Ферит принял душ, гладко выбрился и надушился тем самым одеколоном, который создала Дила Киванч. Позже младший долго копался в гардеробной, выискивая худи с принтом барана. В это утро он даже не вспомнил, что значило для него это кудрявое существо. Он будто слышал голосок Дил, который шептал ему нежно: «Барашек».

Не дожидаясь своего помощника – Бору – Ферит выскочил в коридор, спустился по лестнице и у входной двери особняка столкнулся с Ферхатом.

– Здравствуй, брат, – младший обнял старшего и получил в ответ крепкое объятие. – Ты куда так рано? Я с тобой.

– Тебе нельзя, – Ферхат оправил манжеты белоснежной рубашки. – Ага приказал не выходить.

– Я не буду помехой, брат, – Ферит насупился.

– Я и не говорил, что ты помеха, я сказал, что ага рассердится, – Ферхат положил руку на плечо младшего. – Баран? – он указал на принт худи. – С чего бы?

– А почему нет? – Ферит смотрел прямо в глаза старшего. – Спасибо тебе за тот подарок.

Ферит благодарил за детскую игрушку, но не за сам факт ее существования, а за любовь, которой Ферхат поделился когда-то с ним, брошенным матерью малышом.