– Вы попали в непростую ситуацию, Дила. Но я почему-то в вас верю, – дворецкий прошел в комнату и поставил угощение на столик. – Вы убедительны и располагаете к себе. Не припомню за Османом-агой желания гулять под руку с женщиной и уж тем более смеяться. Я видел вашу с ним прогулку. Нет, даже не так, – Мехмет-бей задумался: – Я залюбовался, впал в катарсис* и чуть не зарыдал. Давно не видел своего агу таким счастливым. Что вы с ним сделали?

– Лучше спросите, что он хочет сделать со мной, – Дила взяла орешек. – Или вы уже знаете?

– Знаю, – дворецкий кивнул. – И не понимаю почему вы не рады.

– Рада? Мехмет-бей, чему радоваться? – девушка протянула плетенку дворецкому; тот взял миндаль и кинул себе в рот.

– Вам дали возможность выбирать, а это, я вам скажу, в семье Бояджи не принято. Обычно просто озвучивают приказ и все.

– Мехмет-бей, не поймите меня неправильно, но выбор небогат, – Дила хихикнула.

– Напротив, – дворецкий и сам хмыкнул, – очень богат. Бояджи – миллионеры. А что касается самого выбора, думаю, вам нужно присмотреться к Ферхат-бею.

– Нет, – Дила вздрогнула. – Только не он.

– Напрасно, – дворецкий взял еще один орешек. – Но вы еще успеете оценить этого человека.

– Он меня ненавидит, – почему-то она сказала это шёпотом.

– Если хорошенько подумать, он единственный, кто заботится именно о вас.

– Он кричит на меня, – Дила тоже взяла орех.

– Ему просто не нравится, что вы подвергаете себя опасности, – дворецкий снова потянулся к миндалю.

Дила похрустела орешком, посмотрела на Мехмет-бея, который тоже жевал с удовольствием, и приняла решение:

– Мне тоже не нравится, что я подвергаю себя опасности, но я же не кричу, – Дила хохотнула. – Я обязательно присмотрюсь к Ферхат-бею, спасибо. Вы знаете его уже очень давно, а я всего лишь несколько часов. И, потом, вы еще ни разу не дали мне дурного совета.

– Приятно, знаете ли, услышать такое, – дворецкий шутливо поклонился. – Но я очень сомневаюсь, что вы согласитесь с решением аги.

– Я и не сказала, что выйду за Ферхат-бея, я сказала, что присмотрюсь, – она удивлялась самой себе: всерьез обсуждать замужество? – Мехмет-бей, вы знаете обо всем, что говорит ага?

– Именно, – дворецкий прищурился хитро. – Но предупреждаю сразу, делиться информацией с вами я не намерен. Я очень долго служу в этом доме и знаю, что меня ценят за молчание, прежде всего. И вот еще что, мне давно пора спать, а я болтаю с вами. Непорядок, – он посетовал, взял еще один миндаль и ушел.

Дила постояла еще немного возле столика, съела десяток орешков и решила последовать примеру дворецкого. Скинула мягкие тапочки и пошла к кровати; та – массивная и широкая – манила белоснежным одеялом и пухлыми подушками.

Не то, чтобы Дила не устала, но спать не хотела: новые впечатления, переживания и новая спальня – все это мешало уснуть.

Поворочавшись в постели примерно час, Дила окончательно утомилась лежать и тихо вышла на террасу. Огни Стамбула приветливо подмигнули ей, Босфор прошептал что-то невнятное, но утешительное, а легкий ветерок погладил по волосам.

Дила осторожно осмотрелась: терраса Архан-бея слева пустовала. Девушка увидела кресла и диваны, а на столике – забытый ноутбук. Территорию Ферхата она изучать не решилась и исключительно потому, что помнила высказывание: «Если ты долго смотришь в бездну, то бездна смотрит в тебя»*. Дил не хотела провоцировать старшенького, а судя по тишине, на его террасе тоже никого не было.

– Ух ты-ы-ы, – она перегнулась через парапет и внимательно изучила плитку, которой был выложен внутренний двор и часть причала для яхт. Полюбовалась на кустарник, что красиво обрамлял дом, симпатичную неяркую подсветку, послушала ночную тишину, а потом загрустила, завздыхала. – Как там мой домичек?