— Почему же? Мы успели поговорить. Он любезно спросил, как у меня дела, здоровье. Сказал, что проводил тебя до дома. Время года такое — темнеет рано. Знаешь, Ярослав показался мне достойным мужчиной с серьезными намерениями.

Стискиваю зубы, боясь завыть при сыне.

— Да он меня перепутал. Понимаешь? — не в силах больше выдерживать алчный взгляд матери, иду в ванную мыть руки.

Мама шагает за мной.

— С кем?

— Думаю, со своей невестой.

— Как такое возможно?! — ахает.

— Не представляю. — Откручиваю серебристый вентиль и наблюдаю за мамой через отражение в зеркале. — Амнезия, например. Мало ли что случается с людьми. Даже если так, этим нельзя пользоваться. Так что угомони свои буйные амбиции.

— А если памяти лишился, то что в этом такого? Пусть думает, что ты его невеста. Чем ты хуже той? Тем более у вас общий ребенок и…

— Не смей! — перекрыв воду, резко оборачиваюсь. — Даже не думай вовлекать сюда Матвея!

— Ох, ладно, ладно, чего так взъелась? — поднимает руки в мирном жесте. — Приехал Усольцев и уехал. Может, и не явится больше. Жаль, конечно, характер у тебя не мой. Отцовский.

Поздним вечером занимаюсь сыночком. Стоило мне снова повстречать Ярослава, как его черты стали четко прослеживаться в личике Матвея. Очень похож на папу…

Укладываю малыша спать в комнате. Там же расстилаю свою постель. Мама раскладывает диван в зале.

Вот уже несколько лет мои дни, одинаковые, как близнецы, тянулись один за другим, но Усольцев разбавил эту рутину своим визитом. Ух! Хорошо, что завтра воскресенье и мне не надо тащиться в ателье.

Легкая дрожь прокатывает по телу всякий раз, когда вспоминаю Яра. А ведь я почти успела его забыть, но Усольцев снова постучался в мою жизнь.

Утром я просыпаюсь от странного шума — мерещится мужской голос. Осторожно, чтобы не разбудить Матвейку, встаю, накидываю халат и выхожу из комнаты. Из кухни доносится бренчание посуды. Еще сонно поморщившись, шаркаю туда.

Однако весь сон испаряется мгновенно, как маленькая капля воды, упавшая на раскаленную поверхность, когда в нашей тесной кухоньке за столом я вижу Ярослава Андреевича Усольцева.

Он сидит беззастенчиво, словно король на именинах, пока моя мать кружится в тесных квадратах, ставит гостю чай и коробку с турецкими конфетами, которую берегла до праздников.

— Ой, проснулась дочечка… — щебечет она, будто так и должно быть.

Улыбается щедро накрашенными малиновой помадой губами.

— Что здесь происходит? — замираю в дверном проеме.

Ближе ноги не идут.

— Я приехал, чтобы решить проблему с проживанием. Тебе не место в этой квартире. — Яр отвечает без ноты сомнения в голосе.

Он выглядит совершенно спокойным. На его лице нет ни одной эмоции, по которой я бы могла понять, что именно сейчас чувствует Усольцев.

— Я тоже так думаю, — поддакивает мама. — И тебе, и мне негоже оставаться в малогабаритной двушке. Мне вообще воздух свежий нужен и должный уход. Возраст все-таки!

— Ольга Михайловна, — снисходительно вздыхает Яр, — не вижу проблем. Собирайтесь. Малого разбудите.

Он имеет в виду Матвея? Испытав тревожную волну, прокатившуюся от макушки до кончиков пальцев на ногах, прошу маму отойти «на минуточку».

Завожу ее в ванную и прикрываю дверь.

— Ты продала нас за комфортные условия? Зачем ты впустила Усольцева в квартиру? Разве ты не понимаешь, что нельзя обманывать людей такого уровня? Еще и о Матвее рассказала.

— Успокойся, — хватает с полочки расческу и принимается поправлять мне волосы. — Ярослав не знает, что Матюшка твой сын. Я сказала, что он ребенок твоего старшего брата, который в командировке.

— У меня нет никакого брата! Ты совершила огромную ошибку!