На столе появился запотевший графин с водкой. Андрей взял пирог, но тут заметил, как напряглась Серафима, как внимательны, стали глаза, словно она чего – то ожидала.

–На, съешь! – Он поднес к ее рту пирог и по тому, как она отшатнулась, понял, что был прав.

Одним движением опрокинул стол и бросился на отпрянувшую женщину, повалил ее на пол и, пытаясь увернуться от ее когтей, стал засовывать ей в рот еду. Серафима нащупала на полу ножик и, схватив его, всадила его в плечо, он взревел и рухнул на нее. Она освободилась и сбежала. Андрей же даже не потерял сознание. Он был скорее оглушен, нож вошел в плечо. Несколько дней провалялся в кровати. И почему то вспоминал Федора. А в начале 43 года он его встретил. Немцы отступали, а еще начальник гарнизона сошел с ума после того как ему прислали письмо где черно оп белому говорилось что его дети погибли при бомбежки. Приказав согнать всех жителей, он выдирал из толпы детей, рубил им головы и сбрасывал в колодец. А взрослых согнали в сарай и подожгли. Андрею было плохо. Кто ударил по голове Андрей не помнил , но удар был хороший была рассечена бровь и кусок кожи висел. Запах крови, запах горевшей плоти вызвал рвотные позывы. Неожиданно на улицу влетели трое партизан, это были мальчишки. Двоих ранили и схватили, а третий сбежал. Сам начальник их пытал, а потом застрелился. Немцы бежали, Андрей остался один и вдруг увидел Федора он сидел на коленях у колодца.