Политрука расстреляли, а Андрей стал главным, среди надсмотрщиков, они руководили работой, Андрей поставил дело, так что люди перестали доверять друг другу, но все ненавидели его. Год он был лагере, а через год стал полицаем в одной из деревень, заработав себе славу жестокого, хитрого врага, его несколько раз пытались убить, но словно он был заколдован, пули его не брали. Андрей изменился, отрастил бороду, и черные глаза стали еще холоднее. Но за все время он скрывал свое имя, сам не понимая почему, а потом, видя, что немцы не побеждают, решил оставить все как есть. Потихоньку собирал золото и другое добро, он копил на новую жизнь, ждал подходящего момента бежать, в какую ни будь тихую страну. В конце 43 года он стал начальником полицаев в деревни Лотки. Там был полковник СС Курт Геенс, высокий крепкий, настоящий ариец, с голубыми глазами и белокурыми кудрями. Этот человек вызвал антипатию у Андрея, холодный спокойный человек, всегда презрительно смотревший и разговаривавший с ним. Всегда указывал на его место, но больше всего бесило Андрея, что этот немец, прекрасно говоривший по-русски, влезал во все его дела. Андрей был в недоумении, почему его отправили в захолустную деревню. Но по слухам этот человек слишком много высказывал свое мнение и что бы хоть как- то усмирить его отправили его в эту деревню, что для Андрея было совершенно ни к чему.

Этот Геенс сменил начальника полиции спившегося и отправленного на фронт. Он заставил всех вспомнить о дисциплине, постоянные проверки постов, запрет мародерства населения и приказ о запрете пьянства полицаев, наказание одно расстрел. Этот человек решил взяться за партизан. Бывший начальник просто на всего за ворота и даже в туалет ходил с охраной, а этот пошел в лес, но получив мощный отпор, на месяц, остудивший его пыл. Но партизаны почувствовали перемены, появление больше постов, постоянные обстрел леса и появление больше минных ловушек сильно мешало, но все чувствовали, что –то должно измениться.

Андрей кожей чувствовал надвигающуюся опасность, на фронте у немцев все хуже шли дела, и он уже подумывал, как бы сбежать, прихватив золотишко. Но постоянно, что –то мешало. Он отложил свое бегство еще на больший срок, когда Геенс вызвал его к себе. Андрей вошел в комнату и увидел хозяина кабинета у себя за столом, как всегда чисто выбритого и одетого с иголочки. Андрей вытянулся. – Полицай Лисица Митрофан Василевич прибыл.

Геенс поморщился и отложил карандаш, – я бы попросил вас так не кричать. Последний раз я вас предупреждаю, что бы ваши люди ни пили, а так же, что бы вас я ни видел пьяным. И еще, приведите себя в порядок вы, похожи на пугало, хотя бы побрейтесь. Можете идти. – Он снова вернулся к своей писанине.

Андрей с ненавистью смотрел на него, а потом случайно посмотрел в зеркало. На него смотрел, заросший до самых глаз длинной бородой и сверкали черные глаза из – под нависших над глазами волос. Андрей усмехнулся, потом круто развернулся и вышел, из кабинета. Выскочив на улицу, он только здесь смог вздохнуть свободно, добравшись до дома, он уселся за стол и пытался сосредоточиться на том, что делать дальше.

–Митрофанушка я вот тебе пирожков напекла, – прощебетал голос.

Андрей поморщился и обернулся к Серафиме, невысокой полной, с круглым конопатым лицом, с глупыми коровьими глазами. Эта женщина досталась ему по наследству от покойного начальника полицаев. Но Андрей все больше убеждался, что она не так глупа, как казалось. Который раз он спрашивал себя, зачем нужно было идиоту покойнику тащить из концлагеря эту женщину, если здесь было полно женщин, но ответов он все равно не получит. Он все больше и больше утверждался в своей догадке, что это она отправила его на тот свет и готовиться сделать то же с ним. Женщина поставила на стол полную тарелку пирогов, он давно чувствовал запах так сладко щекотавший ноздри, но мысли были сильнее.