Ещё одна ложь. То, чего не знала или не могла предположить она, заметила бы её гинеколог – врач высочайшего полёта, как и все, кто обслуживал их семью. Вероятность врачебной халатности или ошибки стремилась к нулю.

– Я всегда была честна с тобой. И не вижу смысла лгать. Это твой ребёнок, можешь не сомневаться. У меня, кроме тебя, никого не было. Я ведь твоя невеста, напомню.

Ещё одна ложь. Ольга тайно любила развлекаться. Меня это не особо волновало. Если в начале наших отношений я немного ею увлёкся, то позже иллюзий не питал. Мы были выгодны друг для друга. А деловые отношения не самый худший сценарий. Ни о чём по-настоящему серьёзном я и не помышлял. Уж если кто и был фиктивной невестой, так это Ольга.

– Позволь всё же усомниться, – наблюдаю за ней пристально.

Жизнь научила меня не только правильно вести бизнес, но и никому не доверять. Жаль, что Ольга за столько лет рядом так этого и не поняла. Уж если она задержалась, должна была сообразить, что я не тот, кто ведётся на пустые слова.

– Папа будет огорчён, – выдаёт она. – А когда он огорчён, то способен на многое. Особенно, если кто-то обидел его дочь.

Это, видимо, последний козырь в её арсенале. Она слишком торопится, чтобы меня додавить, и мне это не нравится. Снова создаётся ощущение, что я где-то что-то упустил, не заметил, не вычислил. Но в случае с Ольгой я подстраховался. Давно.

– Огорчённому папе, думаю, будет приятно посмотреть некоторые видео, где его дочь, якобы моя верная невеста, развлекается на полную катушку с мускулистыми мальчиками. Иногда даже не с одним. Он взрослый здравомыслящий мужчина, и, думаю, поймёт, что я имею право сомневаться, чей это ребёнок. А к тому, что я сказал, добавить больше нечего. Если ребёнок мой, я его признаю. После теста на отцовство, естественно. И моё предложение в силе: если он мой, ты можешь его оставить мне. Всё остальное оставь для дурачков, которые верят каждому твоему слову, Ольга.

Она почти не дрогнула. Может, немного побледнела. Но если что и творилось у неё внутри, она этого не выдала.

– Мне жаль, Стефан, – сокрушённо покачала Ольга головой. – Но, наверное, это ты не понял. А я напомню, дорогой, что и как закрутилось вокруг тебя и почему я вдруг удостоилась не просто полной отставки, но и грязных обвинений. Тучи сгущаются, Стефан, – наклонилась она вперёд.

Теперь шипение вырвалось наружу. Змея распустила капюшон и показала зубы. Ещё немного – и она сделает смертельный бросок. Весь вопрос лишь в том, хватит ли у меня ловкости увернуться от её яда.

Проще, конечно, было бы не уворачиваться, а прибить гадину, чтобы она больше не сеяла смертоносные споры. Но Ольга всё же женщина. К тому же, нас многое связывало, как ни крути.

Она имела право кусаться. Особенно, если попала в ловушку. А то, что у неё безвыходное положение, я верил. Только в этом случае Ольга подключала все ресурсы, чтобы выбраться из дерьма целой и невредимой.

– Ты уже не так уверенно стоишь на ногах – подчеркну. А то, что ты на полном ходу врезался в эту сомнительную девицу, делает тебя ещё слабее. Гораздо слабее, чем ты сейчас изображаешь. Ты разбился, Стефан. Почти насмерть, – понижает она голос, будто сообщает мне великую тайну. – А слабый Нейман – это уже добыча. Лёгкая. Тёплая. Её легко сожрать. Как и ту, что сейчас стоит между нами.

Это был не намёк. Угроза. Теперь настал мой черёд не дрогнуть. Но показывать эмоции я разучился. Почти. Поэтому продолжал смотреть на Ольгу со скучающей холодностью.

– Моё предложение в силе, – встала она с кресла. – Подумай. У тебя пока что есть время.