Глава 6. Новое убийство

Андрей сидел в офисе, рассеянно постукивая пальцами по заваленному бумагами столу. Тишина гудела в ушах, прерываемая лишь скрипом стула, когда он менял позу. Мысли путались, упрямо возвращаясь к прошлому – к бабушке, к медальону на стене, к родителям, к детским воспоминаниям, что теперь обретали зловещий оттенок.

Он провёл рукой по лицу, щетина хрустнула под ладонью. Висок ныл. Мозг гудел. Кем была жертва? Почему именно этот символ? Что за ключ? И почему его собственное прошлое всё чаще проступает в этом деле? Он потер шею. Ни кофе, ни сна, ни ответов. Потянулся к клавиатуре. Если родители действительно погибли в автокатастрофе, как говорила бабушка, в архивах должны быть записи – даты, протоколы, что-то, что подтвердит или опровергнет её слова. Простая проверка. Хотя бы один факт, чёрт побери, чтобы не шевелился, не плыл, не лгал. Почему она никогда не показывала их могилы? – мелькнула мысль. Андрей вдруг осознал, что ни разу не был на их могилах, более того он даже не знал где они расположены. А может их и нет вовсе.

Телефон на столе зазвонил, выдернув Андрея из его размышлений.

– Савельев, ко мне! – голос Тарасова, командира отдела, был коротким, жёстким, с ноткой напряжения, которой раньше не было.

Андрей нахмурился, нехотя встал, чувствуя, как стул протестующе скрипит, и направился в кабинет начальника. Дверь, обитая потёртым дерматином, открылась с тихим стоном. Тарасов сидел за столом, заваленным папками и всякими бумагами, пальцы сплетены в замок, лицо – хмурое, словно вырезанное из камня. Взгляд из-под очков в тонкой оправе изучал Андрея – цепкий, оценивающий, будто пытался понять, выдержит ли он то, что сейчас услышит.

– Садись, – он кивнул на стул напротив, потёртый и шаткий, как всё в этом кабинете.

Андрей сел, спина напряглась, ожидая. Тарасов молчал, перебирая листы в папке, шуршание бумаги было единственным звуком в комнате. Наконец, не поднимая глаз, он спросил:

– Как продвигается расследование убийства?

– Медленно, – Андрей сжал губы, решив говорить прямо. – Символ на запястье жертвы связан с ритуальными знаками, но его точное значение пока неясно. Ключ – тоже загадка. Сохранность металла необъяснима, возраст – столетия. Это не похоже на обычное преступление. Пока вопросов больше, чем ответов.

– Это на тебя не похоже, Савельев. – Тарасов кивнул, взгляд скользнул по бумагам, словно он искал в них подтверждение. Затем, после тяжёлой паузы, медленно произнёс:

– Есть новости, которые возможно тебя продвинут в расследовании.

Он потянулся к другой папке, потёртой и толстой, открыл её, и его пальцы замерли на верхнем листе.

– В Тенеграде найдено ещё одно тело. Почерк убийства – тот же.

Андрей почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Он не ошибался. Это не единичный случай. Это цепь. Кто-то следовал плану, выверенному и зловещему.

– Ритуальное? – голос вышел тише, чем он хотел.

– Именно, – Тарасов кивнул, сдвинув очки на переносицу. – Если бы это было просто совпадение, я бы не позвал тебя. Но, Савельев… символ тот же. А значит, у нас цепочка. Но есть деталь.

Он перевернул лист, его взгляд поверх очков цепко смотрел на Андрея.

– Ключ другой. Форма та же, но знак на нём отличается. Смотри, – он ткнул пальцем в фото, – изгибы, как струи воды.

Пальцы Андрея похолодели. Несколько ключей. Разные знаки. Это не просто улики – это система, часть механизма, что медленно раскрывалась перед ним. Что они открывают? И сколько их всего?

– Значит, у нас уже не одно дело, – голос Андрея стал твёрдым, как сталь. – Если разберёмся в символах и ключах, сможем найти убийцу до следующего тела.