Приступив к анализу, они заметили мелкие ошибки и путаницу, допущенные при оформлении материалов, содержавшихся в документах. Однако это не мешало выполнению поставленной задачи. Затем обнаружилось, что, если составлять справку только по материалам уголовного дела, отдельные обстоятельства истории будут отражены схематично, без уточнений и существенных деталей, потому что в указанных материалах, как правило, таких данных не содержалось. Их требовалось восполнять: без необходимого уровня конкретности не получится сделать выводы. Решили, сохраняя приоритет уголовного дела, расширить справку сведениями из других достоверных источников – в небольшом объёме использовали информацию о фактах, не заимствуя их оценки.
После недельного труда получился систематизированный аналитический материал со сведениями разного плана, позволявшими ответить на поставленные Гребневым вопросы. В результате он пришёл к пониманию картины произошедшего, восстановленной государственным расследованием в процессе проведения суда над участниками дуэли. Да, это была картина, излагающая преступные действия, но другой не имелось.
Дуэль в судебных документах представилась ему событием, юридически описанным достаточно полно. Генерал-аудиториат, проверяя дело после завершения работы Комиссии военного суда, изменил формулировки первоначально предъявленных обвинений, дал действиям подсудимых другую квалификацию по уголовным статьям и внёс указание на анонимные письма как причину дуэли. Правка сентенции объяснялась более высокой, по сравнению с полковым судом, квалификацией вышестоящих чиновников и необходимостью устранения ошибок. Гребнев отметил, что обвинения конкретны и представляют собой действия, подлежащие наказанию по уголовным статьям. Вина подсудимых в совершении преступлений, в которых они обвинялись, как говорят юристы, подтвердилась материалами дела.
Гребнев и Алексей составили сжатое извлечение из судебных материалов с изложением официального, как его понял Гребнев, ви́дения дуэли, что позволяло определить концептуальные акценты, ту самую идеологию, с которой предстояло работать на съёмках кинокартины.
Описание дуэли вышло следующим.
Между Пушкиным и бароном Геккереном несколько месяцев существовали личные неприязненные отношения, обусловленные поведением Геккерена, который своими открытыми преследованиями склонял жену Пушкина к нарушению супружеской верности, чем оскорблял её и Пушкина. Данная ситуация была известна в обществе.
В ноябре 1836 года Пушкин вызывал Геккерена на дуэль, но позже отказался от вызова, узнав, что Геккерен решил жениться на его свояченице, Катерине Гончаровой. После свадьбы Геккерена отношения между ним и Пушкиным продолжили ухудшаться, так как поведение Геккерена оставалось оскорбительным для чести Пушкина и его жены.
Кроме того, Пушкин получил анонимные оскорбительные для чести письма, в авторстве которых подозревал Геккерена, однако причастность последнего к письмам не установлена.
После получения анонимных писем 26 января 1837 года Пушкин послал отцу Геккерена, министру нидерландского двора, частное письмо с обвинениями в помощи сыну в его недостойном поведении, где также содержались оскорбительные для обоих Геккеренов выражения и требование прекратить непозволительное поведение. В ответ на это Геккерен-старший, считая себя оскорблённым, прислал через атташе французского посольства виконта д’Аршиака письмо Пушкину с вызовом на дуэль, которое подписал и Геккерен-сын, выразивший желание непосредственно участвовать в дуэли. Приняв вызов, Пушкин обращался к советнику британского посольства Артуру Мегенсу с предложением быть его секундантом, но тот предложение не принял. Тогда Пушкин обратился с данным предложением к инженер-подполковнику Константину Данзасу. Данзас согласился быть секундантом Пушкина. Секундантом Геккерена стал д’Аршиак. В результате состоявшейся между Геккереном и Пушкиным дуэли 27 января 1837 года Пушкин был ранен и 29 января умер, Геккерен неопасно ранен.