«Да ёб твою ж налево!» – вырвалось у него, когда он понял, что она засекла его бледный силуэт у стойки. Зелёная оскалилась в улыбке, которая могла бы напугать даже его, и двинулась к нему, рассекая толпу с грацией трактора на стероидах. Её платформы гремели по полу, как копыта, а руки уже тянулись вперёд, будто она собиралась схватить его и утащить в своё логово из блёсток и похоти. Он вцепился в бокал, как в спасательный круг, и бросил барменше: «Ещё один, живо!» – надеясь, что алкоголь – или что там было в этом «Крови Дракулы» – даст ему силы либо сбежать, либо смириться с неизбежным столкновением с этой неудержимой эротической катастрофой. Она подлетела к стойке, как торнадо в туфлях на платформе, и шлёпнула ладонями по столешнице так, что бокалы зазвенели, а барменша едва не уронила бутылку. «Ну ты где, мой ледяной принц, я ж чуть не сдохла без тебя на том танцполе!» – выпалила зелёная, её голос дрожал от смеси обиды и похотливого энтузиазма. Её волосы теперь торчали во все стороны, как у ёжика, которому дали шокер, а один смайлик на трусах отклеился наполовину и болтался, словно флаг капитуляции.

Он закатил глаза, сжимая бокал так, будто это было последнее, что отделяло его от её хватки. «Да я тут, понимаешь, вино дегустирую, а ты там скачешь, как коза на батарейках!» – бросил он, стараясь сохранить остатки своего вампирского достоинства. Она хихикнула, наклоняясь к нему так близко, что он почувствовал запах её пота, смешанный с клубничным ликёром. «Ой, не прибедняйся, я ж видела, как ты на мои трусики пялился! Хочешь, сниму их вообще, чтоб тебе лучше видно было?» – прощебетала она, тыкая его пальцем в грудь и чуть не опрокинув его со стула.

«Да чтоб тебя, я ж чуть не ослеп от твоих смайликов, оставь их при себе!» – огрызнулся он, отмахиваясь от её руки, но она уже влезла на соседний стул, закинув ногу ему на колено с такой уверенностью, будто они уже были женаты лет сто. «Ну ты вредный, прям как мой кот, когда я ему ванну устраиваю! Давай, допивай своё винишко, и пойдём, я тебе такой танец устрою, что ты забудешь, как дышать!» – заявила она, хлопая ресницами так, что с них осыпалась тушь, как снег с ёлки в марте.

Он застонал, глядя в свой бокал, где «Кровь Дракулы» казалась единственным разумным собеседником. «Слушай, ты хоть понимаешь, что я тут сижу, потому что от твоего танца у меня чуть душа в пятки не ушла? А у меня её, между прочим, и так почти нет!» – выдал он, и она залилась хохотом, чуть не свалившись со стула, её «дроны» затряслись, как желе на вибростоле. «Ой, ну ты шутник, я прям влюбилась! Пойдём, мой бледненький, ща я тебя разогрею!» – и с этими словами она вскочила, схватила его за воротник и потащила обратно в гущу абсурда, пока он мысленно молился всем тёмным силам о пощаде. «Боже, за что ты так со мной! Я ж, бляха, ничего не сделал!» – орал он, пока зелёная тащила его за воротник, как упрямого осла на поводке, прямо в сердце танцпола. Его крики тонули в грохоте колонок, из которых вдруг вырвался новый трек – что-то среднее между техно и воплями демонов, которых насильно заставили петь в хоре. Толпа среагировала мгновенно: люди вокруг начали дёргаться, как зомби, подключённые к высоковольтным проводам. Руки взлетали вверх, ноги топали вразнобой, а лица искажались в гримасах, будто кто-то одновременно бил их током и щекотал подмышками.

Зелёная, не теряя ни секунды, вцепилась в него ещё крепче, её пальцы с облупленным маникюром впились в его плечи. «Давай, мой ледяной, шевели костями, а то я ща сама тебя раскачаю!» – проорала она ему в ухо, перекрикивая музыку, и тут же начала свой танец – смесь припадка и соблазнения. Она дрыгала ногами, как марионетка с порванными нитками, а её «дроны» подпрыгивали так, что могли бы сбить низколетящий снаряд.