– Чай?

– Спасибо, не откажусь.

Достав чайник с дальнего края столешницы, Кэл расставляет чашки, пока вода кипятится. Фулдс молча ждет. Сев за стол, Кэл наконец замечает на ее лице усталость, разбавленную сочувствием. Видно, что детектив собирается с духом. Судорожно вдохнув, Кэл просит:

– Ну, говорите же.

– Я прошу у вас прощения за то, что мы держали вас в неведении. Мы обследуем свалку с помощью собак и сканеров для обнаружения участков с нарушенным грунтовым слоем. Но это не быстрая операция, Кэл. Свалка заброшена уже лет десять. На территории полный хаос. Это все равно что искать иголку в стоге сена. Мы вынуждены работать медленно, иначе можем упустить что-то важное.

Кэл кивает:

– А если вы найдете что-нибудь?

– Не забегайте вперед. Давайте решать вопросы по мере их поступления.

Кэл буравит взглядом свою чашку с чаем, как будто может отыскать там ответы.

– Как вы сам? – Фулдс обводит рукой кухню.

Кэл понимает, что она интересуется его состоянием после разрыва с женой, его безрадостными личными обстоятельствами. Но она делает вид, что спрашивает о другом. Потому что говорить о работе легче.

– После истории Лейлы Маккейн, – он говорит медленно, мысленно возвращаясь к своему последнему делу, – я не могу найти тему для следующего подкаста. Точнее, выбрать историю, которую мне хотелось бы рассказать. Их так много, я не могу остановиться ни на одной. На самом деле меня волнует лишь одна история – история Марго.

Дело и правда не в отсутствии возможностей. После подкаста о Лейле Кэла засыпали отчаянными мольбами семьи, которые всю жизнь ищут ответы на вопросы о своих пропавших или убитых родственниках. Читать их электронные письма очень тяжело. Потому что знаешь, что не можешь помочь большинству измученных неизвестностью людей. Некоторые письма просто разрывают душу.

– Вы не можете рассказать эту историю. Пока…

– Знаю. – Уронив голову на руки, Кэл издает стон безысходности. – А что, если мы не найдем Марго? Что тогда?

Фулдс не отвечает. Они молча пьют чай. Кэл изучает стол, в сотый, нет, в тысячный раз задаваясь вопросом: что сейчас, в данную минуту, делает Джейсон Барр?

– Я собираюсь уехать в Шотландию на выходные, – наконец произносит Кэл. – Точнее, на неделю. Но, может, я еще отменю поездку. Это я так, на всякий случай, вам говорю.

Детектив кивает:

– Думаю, вам следует поехать. Я позвоню вам в ту же секунду, как только мы что-нибудь найдем. Обещаю. – Фулдс допивает последний глоток и отодвигает свой стул, не отводя глаз от Кэла. – Тем более что это путешествие убережет вас от искушения вновь заняться любительской слежкой.

– Я больше не буду следить за Барром. Я осознал, что это было глупо.

Фулдс выгибает бровь:

– Барр очень осторожен и хитер. Нам нельзя проколоться. Понятно?

– Понятно…

– Я серьезно, Кэл. Больше никаких слежек за Барром.

Посыл ясен. Он не должен подставляться и мешать полицейскому расследованию. Все должно подчиняться уставу и букве закона.

– Я вас услышал.

Фулдс понижает голос:

– Я разыскиваю свидетелей тех лет, когда Барр был вышибалой. У меня возникло подозрение, что он неофициально подрабатывал в том клубе, в который любила ходить Марго. Мы не сидим сложа руки, мы собираем пазл по кусочкам. Вам нужно набраться терпения.

– Я стараюсь.

– Я понимаю вас, Кэл, – говорит детектив. – Правда, понимаю. И если Барр виновен, я с большим удовлетворением заставлю его заплатить по счетам.

Кэл провожает ее до двери. Наблюдает за тем, как Фулдс шагает по дорожке и садится в поджидающий ее автомобиль. Машина рвет с места, едва она хлопает дверцей.

Кэл остается один. На пустынной улице. Его тело сотрясает дрожь.