– Все нормально, – смеется Кэл, – я знаю, что ты имеешь в виду.

Он целует Шону и изумляется тому, как легко и просто это дается ему сейчас. И каким естественным и правильным кажется. Когда этому придет конец? Когда кому-то из них (или обоим?) это станет в тягость?

Шона, усмехнувшись, берет у него стакан с кофе, поднимает крышку и отпивает большой глоток. Кэл пристраивается рядом, и, прильнув друг к другу, они начинают есть рулеты. Молча. Наслаждаясь видом из окна. Море отражает небо над темными грядами пурпурных островов в отдалении.

– От Фулдс есть какие-нибудь новости?

– Ничего.

Шона накрывает ладонью его руку:

– Это сводит тебя с ума?

– А что, так заметно?

– Честно говоря, у тебя хорошо получается это скрывать. На твоем месте я бы уже лезла на стену.

– Это глупо, – говорит Кэл, повернувшись лицом к Шоне. – Я ждал всю жизнь. Что в сравнении с этим еще пара-тройка недель?

Подавшись вперед, Шона целует его:

– Всё.

– Ты удивительная. Потрясающая. Ты это знаешь? – шепчет Кэл и тут же отводит взгляд к морю, его щеки предательски пламенеют.

Зеркальную гладь воды прорезают два каякера, они оставляют за собой пенистый шлейф, рядом с которым остальная часть моря кажется еще более неподвижной и странной. И в который раз Кэл поражается красоте ландшафта, вызывающей в нем благоговейный трепет. Цвета и свет все время меняются. Они что-то меняют и в нем. А может, и не они, а Шона?

– Мне нужно в душ, – нехотя говорит Кэл, когда ее руки скользят под его футболку.

Их губы снова встречаются – все еще сальные после завтрака, все еще голодные. Голос внутри Кэла взывает: «Останься здесь, схоронись от неурядиц внешнего мира под этими простынями». Он отстраняется от Шоны. Чтобы вдохнуть воздух. Он боится увлечься ей и забыть о своем обещании.

– Я встречаюсь с Робби, помнишь?

Шона стонет, прижимается к нему головой:

– Разве я могу забыть нашего полуночного гостя?

– Прости. Это часть моей жизни. Я создаю хаос везде, где скитаюсь. – В шутке Кэла есть доля правды.

Шона смеется:

– Это здорово. Мне по большей части нравится твой хаос. Я пока встану, приведу себя в порядок. А еще мне нужно позвонить в лабораторию, чтобы проверить, не спалил ли ее Клифф. Вдруг он выкинул еще какую-нибудь глупость.

– Разве у Клиффа не три докторские степени? – Отношения Шоны и Клиффа, напоминающие отношения мамочки и сына-подростка, удивляют Кэла.

– Да, у Клиффа отличное образование, но вот здравого смысла нет, – качая головой, отвечает Шона. – Он напрочь отсутствует.

– Наверное, он отрывается сейчас на полную катушку, раз тебя нет.

– Не осмелится.

– Готов держать пари, – дразнит Кэл.

– А вот и нет… Он чахнет и тоскует по мне. Как и ты начнешь скучать по мне через минуту. – Шона показывает ему язык.

– Я ненадолго. – Кэл высвобождается из ее объятий. – Так что не вздумай снова лечь спать. Я хочу увидеть тот коралловый пляж, о котором ты мне рассказывала.

– Ну… я, конечно, немного соврала. Пляж не коралловый, а известняковый. Такое случается, когда водоросли кальцинируются и… Ты смотришь сквозь меня. Похоже, твои мысли витают в другом месте?

Эх, если бы он мог нырнуть обратно в постель вслед за ее озорной улыбкой…

– По правде сказать, да. Но ты же прочитаешь мне научную лекцию чуть позже? Да? Ты такая сексуальная, когда…

В голову Кэла летит подушка. Он все еще улыбается, когда принимает по-быстрому душ и закрывает за собой дверь коттеджа. Вереница велосипедов с большими корзинами проносится мимо Кэла и сворачивает на дорогу, ведущую в горы. Кэл подходит к кофейне, в которой они договорились встретиться с Робби. Яркая, выкрашенная голубой краской рама сверкает чистотой вокруг витрины с отполированными до блеска стеклами, за которыми красуются аппетитные пирожные и торты. Внутри виднеются удобные столики и диванчики.