Бог Смерти несет меня в темную спальню, оставляя двери открытыми, чтобы проникало немного света от камина в гостиной. Он сбрасывает меня на покрывала.

Я начинаю подниматься с кровати, но, через секунду, он уже настигает меня, прижимает меня обратно к кровати, его тело твердое и непреклонное над моим.

«Успокойся», – шипит он. «И отдохни, маленькая Царица.»

Мое ноющее тело реагирует внезапно и интуитивно на его вес. Мне нужен этот вес. Мне хочется тяжести, давления твердых мышц, костей и кожи. Я хочу, чтобы он раздавил меня, крепко и твердо удержал меня вместе. Тогда, это могло бы удержать меня от утопления в черной тине моей боли. Я думаю, что он мог бы успокоить трепетную тревогу в моей душе.

Я замираю под ним.

Он также неподвижен, напряжение сковывает его плечи. Я едва могу различить его черты в темноте, но в его глазах есть слабое синее свечение, даже в этой форме.

Его мышцы дергаются, словно он собирается отстраниться от меня.

Я обхватываю его талию руками, чтобы удержать на месте.

Я не знаю, почему. Он – Смерть и божественная магия. Я чувствую его потустороннюю сущность.

Держи меня. Успокой меня, спаси меня.

Мой уставший мозг несет чушь.

«Я не могу понять, хочешь ли ты сразиться со мной, маленькая Царица», – шепчет он, – «или что-то совсем другое.»

Мои руки соскальзывают с его талии. «Ты можешь спать там», – говорю я сухо, указывая на другую сторону кровати.

«Как великодушно с твоей стороны.» Он отстраняется, обходя кровать, с другой стороны.

«И люди спят под одеялом, а не поверх него. Ты ведь знаешь это, не так ли?»

«Есть много вещей, которые я знаю, но еще не испытал на себе. Боги отдыхают, иногда по сто лет или больше, но мы не спим, как люди. Хотя я сейчас чувствую себя немного тяжело в голове, как будто я немного волочусь, и было бы приятно лечь.»

«Ты устал.» Я ерзаю под одеялами и простынями. Их поменяли сразу после смерти Дамира, и, с тех пор, к ним никто не прикасался. Они немного пахнут затхлостью, но они чистые, и, на данный момент, я бы спала на голом деревянном полу, если бы пришлось.

Спать в этой кровати тоже больно, но я едва это чувствую. Просто еще одно ведро в мое море агонии.

Тишина, гнетущая, как смерть, опускается на комнату. Я не хочу засыпать, не тогда, когда я делю кровать с Богом Смерти, но мое тело не дает мне выбора.

«Не трогай меня», – бормочу я, уплывая прочь.

«Не бойся этого. Но ты не дай мне проснуться от твоих червивых человеческих конечностей, извивающихся вокруг меня. Я знаю, что моя красота неотразима, но, на самом деле, ты должна постараться не поддаваться ей.»

«Боги, заткнись уже», – стону я, поворачиваясь к нему спиной.

А потом я скатываюсь по черному склону, по наклонной скале, настолько крутой, что я не могу остановить свою ужасающую скорость. Меня отбрасывает с края во тьму, кружа в пустоте, где из темноты мне подмигивают выпученные больные глаза, а потрескавшиеся губы открываются широко, нарушая тишину подавленными криками, изрыгая на меня шершавых ползущих тварей, и я кричу, размахивая руками.

Мои руки касаются твердой плоти. Пальцы сжимают мои запястья.

«Тише. Это кошмар, ты просто спишь», – говорит мне тихий голос.

Но я не знаю этот голос. Я слепа, потеряна в темноте, чешуйчатые ноги извиваются по моему телу. Я снова кричу, и когда чья-то рука нажимает мне на рот, я кусаю, сильно.

ЧЕРНОБОГ

Маленькие зубы Царицы пронзают кожу между моим указательным и большим пальцами, вызывая кровь.

Она – дикое маленькое существо, ее мягкие конечности стали жесткими, окаменевшими, превратившись в оружие. Я отдергиваю руку от ее рта и прижимаю ее к кровати своим телом. Мой вес, казалось, успокаивал ее раньше, возможно, это сработает снова.