– Да, верно, – согласилась она – менее ожесточенно, чем когда заперла нас в кабинете.

Удалить из уравнения эту договоренность, а с ней и PopLab, – и, вуаля, нас больше ничто не связывает. Каждый будет сам за себя.

– У нас скоро встреча с торговым представителем, – добавила она.

– С Россетти?

– Да, через два часа. Ее назначила я.

– Чтобы окончательно отказаться от сотрудничества с ними?

Она кивнула без колебаний.

Итак, все кончено. Все зашло так далеко, что, для того чтобы описать текущую ситуацию, следовало бы изобрести новое слово и предложить его Академии делла Кру´ска[21]. Нечего и надеяться, что мне удастся выиграть немного времени, уговорив ее передумать и разрешить поспать хотя бы эту и еще одну ночь на диване, не говоря уже о перемирии до переезда. Один неверный шаг – и я все проиграл.

Мне нужно немедленно найти себе жилье. В конце концов я окажусь в какой-нибудь дешевой гостинице, а затем, если повезет, в университетской квартире, кишащей студентами, у которых на уме только выпивка и экзамены. И самое абсурдное в этом то, что отчасти я этого ждал. Какая-то маленькая часть меня всегда знала, что, несмотря на мои усилия избежать этого, я сойду с рельсов в такой вот точке.

Я нервно рассмеялся:

– Фантастика. Не мог дождаться остаться без крыши над головой и без каких-либо перспектив.

– Вместе с Россетти мы решим, как защитить нашу конфиденциальность, пока все не забудут о приложении. Это то, что мы должны были сделать с самого начала.

Это самый правильный, честный и этичный выбор… Но тогда почему от него в миллион раз больнее, чем от неправильного?

Через два часа мы приехали в агентство.

Оказавшись в вестибюле исторического здания, Матильда уверенно направилась к лифту. Немного подождав меня, она нажала кнопку этажа, на котором находилось агентство Rossetti & Costa.

Мы поднимались наверх в полной тишине. Она – при полном параде, с макияжем и прической, готовая дать отпор. Я – в футболке мышиного цвета, пропотевшей и помятой после поездки, с видом человека, выжившего после очень тяжелого и длинного дня. Да так оно и было.

Увидев нас, девушка-администратор встала и, попросив следовать за ней, повела в кабинет Россетти-младшего, где оставила одних среди роскоши и тишины.

Осмотревшись, Матильда опустилась в одно из двух небольших кресел. Я тоже сел и вытянул ноги, скрестив их на уровне лодыжек.

Как же я облажался.

– Добрый день! – прозвучал бодрый голос нашего – по крайней мере, пока – агента по маркетингу. Он пересек офис и, прижав галстук к рубашке, сел за стол. – Как вы?

Матильда – воплощенное дружелюбие и вежливость – начала:

– Замечательно, благодарю. И спасибо, что приняли нас сразу…

– Ты шутишь, Матильда? Вы же мои любимые клиенты!

На лице моей бывшей отразилось изумление. Она единственная, кто до сих пор не понял масштабов того, что происходило. Возможно, потому что ей еще не довелось ознакомиться с отчетами.

Остановить все сейчас – абсурдно с экономической точки зрения. Жаль, что продолжать этот фарс без нее невозможно.

– Ах да, ну так вот, мы… – пробормотала она, но ее прервал звук открывающейся двери.

– Дотторесса Сала[22], входите, – сказал владелец агентства, а затем снова обратился к нам: – Насколько я знаю, вы уже знакомы с нашим ведущим менеджером по связям с общественностью.

– Всем доброго дня!

Новоприбывшая слегка приподняла длинную юбку неонового цвета, отодвинула стул рядом с Россетти-младшим и грациозно села. Она устроилась поудобнее и подняла голову. Я увидел знакомое лицо с кошачьими чертами, густыми ухоженными бровями и безупречным макияжем.