– Но люди выгорают! Марина уже вторую неделю с температурой…

– Значит, слабая, – отрезал он. – Найдем другую.

– Вы же не всегда были таким, – в голосе Марии зазвенела сталь. – Помните, как два месяца назад мы открывались?

Евгений на мгновение застыл. Перед глазами промелькнула картина: пустой зал, пахнущий свежей краской, нераспакованные коробки с посудой в углу, и они вдвоем, полные надежд и планов.

– Зачем ворошить прошлое? – процедил он сквозь зубы.

– Затем, что тогда вы были человеком, а не машиной по зарабатыванию денег! – Мария швырнула папку на стол. – Тогда вы говорили о команде, о семье, о мечте!

– Два месяца назад, – он резко развернулся, – я был наивным идиотом, который думал, что можно построить бизнес на сказках о дружбе! Знаешь, сколько у меня кредитов? Знаешь, что будет, если мы хоть раз оступимся?

– А знаете, что будет, если продолжите относиться к людям как к расходному материалу? – она подошла ближе. – Помните, как сидели в пустом зале, вложив последние сбережения в ремонт?

– Помню, как ты сомневалась во мне, – хмыкнул он. – "Может, стоит начать с чего-то поменьше?" – передразнил он её голос.

– Я не сомневалась! – воскликнула Мария. – Я боялась за вас! За человека, который готов был рискнуть всем ради мечты!

– И оказалась права, – горько усмехнулся он. – Без жесткой руки все развалится в момент.

Ресторан действительно процветал. Столики бронировались на полгода вперед, критики захлебывались от восторга, расхваливая авторскую кухню молодого шефа. Но Мария видела, какой ценой давался этот успех – и дело было не только в деньгах.

– Евгений Андреевич, – она понизила голос, – к вам журналист из "Гурмэ". Ждет уже сорок минут.

– Пусть подождет еще, – бросил он, любуясь своим отражением в начищенной до блеска кастрюле. – Я занят.

– Но вы сами назначили время! – не выдержала она. – И это восьмой журналист, которого вы динамите за месяц! Думаете, ваша репутация…

– Моя репутация, – он с грохотом опустил половник, – это мои три звезды и полная посадка на полгода вперед! А твое дело – работать молча, а не учить меня вести бизнес!

– Тогда, может, уволите меня? – тихо спросила она. – Раз уж я настолько бесполезна?

Он замер, чувствуя, как от её слов что-то болезненно сжалось внутри.

– Я сказал – пусть журналист подождет, – процедил он сквозь зубы, отворачиваясь к плите.

Вечером того же дня воздух на кухне вдруг стал густым и тяжелым. Евгений принюхался – от плиты тянуло горьким запахом горящего масла.

– Что за… – он резко обернулся и увидел, как из-под вытяжки вырываются первые язычки пламени. – Всем немедленно покинуть кухню!

– Шеф, огнетушитель! – крикнул кто-то из поваров.

– Бесполезно, – процедил Евгений, наблюдая, как огонь с жадностью пожирает деревянные панели. – Уходите!

Мария ворвалась в кухню, задыхаясь от дыма: – Евгений Андреевич! Пожарные уже едут, но гости…

– Эвакуируй зал! – он закашлялся, пытаясь пробиться к плите. – Немедленно!

– А вы? – её глаза расширились от ужаса.

– Выполняй! – рявкнул он, срывая со стены огнетушитель.

Дым становился все гуще. Сквозь его пелену Евгений видел, как пламя перекинулось на потолок. Треск горящего дерева смешивался с воем сигнализации и криками персонала.