– Сальман, разве подобает в моем почтенном возрасте в угоду детям скакать на лошадях? – рассерженно спросил Абдулла мальчика, после чего от былого веселья на лице последнего не осталось и следа.

– Абдулла ата, вы не умеете скакать на лошади? – из толпы раздался детский голосок Аяна, после чего дети принялись дружно хихикать.

– Конечно, умею, – немного покраснев, принялся отвечать детям старец, – но негоже в моем возрасте так по-ребячьи веселиться с вами…

– Дети, прекратите донимать почтенного Абдуллу своими просьбами, – вступился за своего приятеля Бакытбек, – если он не хочет что-то делать, так и не к чему докучать ему.

Дети принялись было расходиться, как вдруг один из них уходя, тихо сказал:

– И зачем было звать нас к тому, кто даже на лошади ездить не умеет?

Эти слова были сказаны маленьким мальчиком тихо, но Абдуллу они задели до глубины души.

– Бакытбек, подай-ка мне своего скакуна. Настало время и мне кое-чему научить подрастающее поколение, – с этими словами старик сделал несколько шагов по направлению к коню своего друга, дети же вновь радостно окружили двух аксакалов.

– Абдулла, друг мой, ни к чему тебе…

– Тебе жалко своего скакуна от друга детства? – старик был настроен решительно, а потому Бакытбеку ничего более не оставалось, кроме как передать поводья тому в руку.

Жеребец фыркал, глядя на незнакомого ему мужчину.

– Ну, кляча, прокати-ка меня, как в молодости, – с этими словами Абдулла вскочил на спину коня, который недовольно забил копытом, ощутив на спине незнакомца. – Пошла! Пошла!

Не успел седой мужчина сесть в седло могучего жеребца, как тот поспешил сбросить его, встав на дыбы. Абдулла упал, сильно ударив голову.

– Друг мой, – кинулся к нему Бакытбек, – дети, зовите лекаря! Абдулла, вставай!

Подняв его на ноги, Бакытбек принялся обтряхивать того от травы и пыли, но старец, придя в себя, злобно оттолкнул его руку:

– Будь ты проклят, сын шакала! – Абдулла так сильно кричал, что своим тоном распугал всех детей, что принялись вслед за Бакытбеком обтряхивать одежды старца, – ты специально позвал меня и собрал вокруг детей, дабы лишний раз унизить при посторонних.

Бакытбек хотел было успокоить разгневанного приятеля, но тот не дал ему на это ни малейшего шанса:

– Жизнь ко мне итак немилостива, а ты, Бакытбек, пытаешься быстрее отправить меня на встречу с Создателем, – разгоняя рукой мальчишек на своем пути, уходя, ругался Абдулла, – когда уже все оставят меня в покое!

– Не пугайся, сынок, – успокоил Бакытбек маленького Арсена, когда тот, испугавшись, начал громко плакать, – дедушка Абдулла просто сам сильно испугался, когда ударился.

На всем пути домой Абдулла не переставал ругаться, понося поочередно, то жизнь, то людей встречавшихся ему, то своего приятеля, благодаря которому, как ему казалось, он опозорился на глазах у детворы. Даже дети удостоились бранных слов, ведь именно они просили старца взобраться в седло, и именно их неумолкающий смех в голове еще больше гневил старца.

Приближаясь к своей юрте, он увидел Ракыма и Бикеш, сопровождавших маленького Мусу. Мальчик нес в руках бурдюк с водой к юрте старика, и Абдулла решил спрятаться за углом, дабы понаблюдать, что они будут делать, когда подойдут к его дому.

– Но я не хочу нести ему воду! – услышал Абдулла слова мальчика. – Он очень злой старый человек! Даже не дождался моего ответа, а у меня были другие дела.

– Сынок, прояви уважение. Он – наш сосед, и живет совсем один. Кто ему будет помогать, если не мы, – потеребив Мусу за плечо, подбадривающее напутствовал того Ракым.

– Но, в сущности, наш сын прав, – сварливый тон Бикеш вмешался в разговор отца и сына, – старик сам виноват в том, что его дети не помогают ему. Он постоянно внушал им тяжести жизни, доводил их до слез, и никогда, сколько мы живем по соседству, не хвалил, а лишь ругал, когда те делали что-либо не по его суждениям и умыслу.