– Правду Вовка говорит. Сидим, как ежики в тумане!

– Кажется, на обед народ двигается, – невпопад буркнул Славик.

– Да достал ты этой жратвой! – в сердцах бросил Ваня. – Хочешь, так иди, а я не пойду.

– Я тоже не хочу! – поддержали остальные Ваню.

Все так и остались сидеть в немом ступоре. Суровая реальность разбила их радужные надежды, давила на душу и мозги, растаптывала, уничтожала все добрые планы.

К вечеру по палаточному пересыльному лагерю пронёсся глухой ропот. Все удивлялись отсутствию высшего командного состава. Хоть бы кто появился за целый день! Спросить даже не у кого о том, когда же будут самолёты!

После в сумеречном, туманном безветрии от палатки к палатке зашуршали такие слова, как «ужин», «самолёты будут завтра», «кто-то ходил в штаб, и там сказали, что будут завтра».

Ясно. Значит, придётся ночевать ещё одну ночь.

На ужин ребята решили тоже не ходить. Стали рыться в загашниках. У Саньки нашлись галеты, у Вовки, Игоря и Серёги – по банке гречневой каши с мясом, у Славика – банка говяжьей тушёнки, у Вани – полпачки сахара, чай. Конечно, в чемоданах у каждого были коробки конфет, печенье, которое горит от спички, жвачки. Но ничего этого трогать нельзя. Это – табу! Это копилось, собиралось пóтом и кровью не один месяц. Это всё должно доехать до дома.

На совете решено было съесть две банки гречки с мясом и галетами, плюс по нескольку кусочков сахара на десерт. Воды постановили добыть в умывальниках. Вот и весь ужин. Остальная пища должна была остаться на завтрак. Идти в столовую больше никому не хотелось.

Пока жевали всухомятку, в палатку, озираясь, вошла ещё группа «дембелей» – человек пятнадцать.

– Куда прётесь? – крикнули им откуда-то с верхних полок нар. – И так всё забито!

«Дембеля» озирались недолго. Они такие же, как и все находящиеся здесь. Поэтому робость долой! Послужили, повидали всякого.

– Чё надо-то?! – огрызаются. – Сказали нам ночевать в этой палатке. Давай двигайтесь, мужики, в тесноте, да не в обиде.

Стали тесниться. Некоторое время в палатке стоял галдёж. Узнавали, кто и где служил, кто куда летит. Расспрашивали подселенцев о друзьях и знакомых: не видали ли? не слыхали ли? После всё стихло.

Народ угомонился, готовясь провести ещё одну непредвиденную ночь на полностью утонувшем в густом тумане пересыльном пункте. И только отдельные личности, а иногда парами-тройками шарахались из палатки и обратно.

Примерно за час до «отбоя» вроде бы ни с того ни с сего в палатке, в которой жили Игорь, Вовка, Санька, Серёга и Ваня, поднялся шум. Разговаривали у дальнего входа несколько человек. Разговаривали громко, яростно жестикулируя. Их обступало всё больше и больше народа. «Дембеля» слезали с нар, подходили, слушали, матерились и тоже махали руками.

– Что-то случилось? – словно бы сам себя, но так, чтобы услышали товарищи, спросил Санька.

– Наверное, – насторожился Вовка.

– Точно, – поддержал Серёга. – Просто так кучковаться не станут.

Славик и Игорь, вызвавшись посмотреть и разузнать «чего там», соскользнули с нар.

Вернулись они минут через десять. Оба недовольные, насупившиеся, серьёзные. На вопросительные взгляды земляков Игорь зло бросил:

– Теперь и по малой нужде будем толпой ходить!

– Чего так? – нахмурились ребята.

– Значки срезают!

– Как?!

– Очень просто. Пацан из разведчиков пошёл в туалет. Сделал своё дело, вышел, стал в умывальнике мыть руки. В это время сзади подошли, хвать с обеих сторон под мышки. Двое держали, а третий за значки уцепился и лезвием китель по кругу! Пришёл разведчик, чуть не плачет: и значков лишился, и китель теперь выбрось. Вот сволочи!