– А где бы нам переночевать? – спросил Пузырь. – Вы вот где, к примеру, ночуете?

– Кто где, – ответил Беляш. – Я так – в бабкином доме. Циклоп – за Волгой в шалаше, а Гришка-цыган – в своем таборе.

– Ну а где бы нам устроиться? – спросил Ленька. – В товарном вагоне опасно, железнодорожная охрана может сцапать.

– В здании вокзала тоже опасно – милиция заметет, – предупредил Циклоп. – Красноперые и чекисты постоянно здесь облавы устраивают. Хватают пацанов и в трудовые воспитательные колонии отправляют. Если хотите туда – тогда пожалуйста! Там вас и оденут и накормят…

– И морду набьют воспитатели, – добавил Беляш. – Езжайте лучше за Волгу с Циклопом, там вас никто не тронет.

– А пусть только попробуют тронуть! – вынув из-за пазухи наган, он показал его своим новым товарищам.

– Есть еще сарай во дворе у моей бабки, – вдруг вспомнил Беляш. – Там она зимой уголь хранит. Так что если не боитесь вымазаться, можете там кости бросить. Только за это я с вас по «червонцу» возьму.

– А не жирно? – усмехнулся Пузырь. – Ничего себе, а, пацаны? – Он посмотрел на товарищей. – Это ж где так гостей встречают. Нет, не знал я, что в Самаре такие шкуродеры живут. А отцы у них, небось, еще против эксплуататоров трудового народа воевали. Вот скажи, Беляш, у тебя есть отец?

– Был, пока белочехи его не убили.

– А ответь-ка мне, любезный, за кого он воевал – не в погребе же он отсиделся?

– Ты кончай на моего отца бочку катить – воевал он, при этом не где-нибудь, а в знаменитой «Железной дивизии». Слыхал о такой? Ну вот то-то… – заметив, как почтительно посмотрел на него Пузырь, проговорил он.

– И мой тятя воевал против белых! – в свою очередь похвастался Циклоп.

– И мой! – пытался не отстать от товарищей Гришка-цыган. Зубы у него крупные, лошадиные, как у всей их лошадиной породы. – В их красном полку специальный цыганский батальон имелся, который всю войну жуть наводил на врага.

– Да тут у всех пацанов отцы, считай, воевали, – сообщил Беляш. – Только не все они вернулись с фронта, вот и приходится нам, их детям, кормить семьи. Потому, где можем, и сшибаем деньгу. А так нет, мы не жадные…

– Ну, хорошо! – решил войти в положение новых знакомых Ленька. – Свои «червонцы» за ночлег, так и быть, получишь.

И друзья переночевали в угольном сарае. А когда утром взглянули друг на друга, животы от смеха чуть не надорвали.

– Ты знаешь, на кого сейчас похож? – спросил Кешка Мишку. – На черта немытого!

И он залился веселым смехом.

– Ты на себя лучше посмотри! – огрызнулся Мишка.

– Да я-то ничего, я на мешках спал, которые нашел в углу, – сообщил Пузырь.

– Вот на этих? – подцепив ногой два грязных мешка, спросил Мишка. – Так они все в угле. Веришь – такая же черная и твоя харя сейчас. Так что не радуйся!

– Слышь, пацаны, как же мы сейчас в город пойдем? – заговорил Пузырь. – Нас же первый милиционер остановит.

– Значит, помыться где-то надо, – произнес Мишка. – Вот сейчас придет Беляш, мы и попросим у него принести нам горячей воды с мылом.

Однако когда Беляш увидел, что с его новыми товарищами, он затопил баньку, где друзья отмокали добрых часа два, пока не превратились в чистеньких розовощеких поросят.

– Вот теперь можно в город идти, – сказал Ленька. – Но прежде нужно привести себя в порядок – постричься, надушиться, прибарахлиться.

– И зачем? – не понял его Пузырь. – Лично мне и так неплохо. Я что, барский сынок какой?

– А ты видел, как люди в городе ходят? – спросил его Ленька. – Все красивые, ухоженные, при этом не только барышни, но и мужики. А чем мы хуже? А то будут люди на нас пальцем указывать да посмеиваться над нами. Сегодня не то время, чтобы в лохмотьях ходить. НЭП на дворе – понятно? А это значит, люди должны быть похожи на людей. А не на шелудивых псов. На то и советская власть нам дана, чтобы человек мог почувствовать себя человеком. Ну если Пузырю все равно, как выглядеть, – пусть ходит обормотом.