Хоть я не чувствовала за собой никаких грехов, но я испугалась, что этот платок нашли в моих вещах. Если платок мне подкинули, доказать невиновность мне будет очень не просто. Но с другой стороны, кто мог меня подставить? Я никому в Серали не являюсь соперницей, я даже не одалиска, я работница.

- Это платок нашего господина, Амира Маймуна. - Уже спокойнее проговорила госпожа. - Он прислал его деве, которую совсем недавно сам выбрал для сегодняшней ночи. И мне интересно, почему вы не доложили мне о вашей встрече с господином.

Чувствуя, что я ступаю по разбитым стёклам, я попыталась оправдаться. Рассказала, как именно мы с девами случайно пересеклись в коридоре с господином и его свитой, и что во время этой встречи произошло.

Госпожа внимательно выслушала меня, и я уже начала надеяться на ее прощение. Но мать Властелина холодно спросила:

- И какой из одалисок наш господин был заинтересован?

Я поняла, что меня проверяют. Госпожа могла усомниться в моей добросовестной работе. Поэтому я очень подробно рассказала ей, сколько примерно секунд достопочтенный Амир Маймун простоял возле каждой из девушек. И, конечно, я подчеркнула, что дольше всего вниманием Властелина завладели рыжая Адалия и смуглая Радифа.

Госпожа прищурила глаза и покачала головой:

- Калфа, либо ты не справляешься с возложенными на тебя обязанностями, либо ты очень глупа. Но в любом случае, можешь забрать у меня платок. Властелин заинтересовался именно тобой. Ты больше не калфа Сераля. Готовься этой ночью сделать счастливым нашего господина. Можете идти!

"Кто заинтересовал господина? Я? Не может быть! Я калфа! Я уже не одалиска! Мне девятнадцать лет! Я слишком стара для господина! Госпожа, скажите, что вы пошутили!" - Безмолвно кричала я.

А все, кто находился в комнате, видел вполне приличную картину: как бывшая младшая калфа Нурания благодарно поклонилась смотрительнице Сераля, медленно приблизилась к госпоже и, поклонившись, забрала из ее рук белый платок с синей вышивкой, потом приложила этот платок к своему лбу, и с почтением поклонилась госпоже Хабибе ещё раз.

Кричать, говорить, что ночь в покоях господина не моя мечта, было бессмысленно и глупо. Оставалось только смириться и в который раз повторить про себя, что я сама виновата. "Во всех моих бедах виновата только я одна. Я виновата, что не упала в обморок, как все одалиски, и этим привлекла к себе внимание Властелина. Только я одна виновата во всем, что случается со мной!"

А насколько сильно я виновата, на обратном пути в Сераль мне показывали озлобленные взгляды девушек, которые были очень недовольны мной. Ведь, в их глазах, я украла счастье у каждой из них.

3. 3. Воспоминания.

3. Воспоминания.

Впервые за последние месяцы мне не нужно было следить за поведением юных подопечных. Наоборот, это для меня выделили калфу, которая и проводила меня в баню и помогла мне искупаться, сделала мне массаж с ароматическими маслами, причесала, принесла еду и питье, подобрала ярко-алое открытое платье и украшения к нему, помогла мне одеться. Наступила ночь, когда я была готова в третий раз за свою жизнь в Серали официально предстать перед Властелином Трех Материков и Двух морей, только в первых двух случаях мне было только шестнадцать лет, и Властелином в те далёкие годы был Амир Хумам Справедливый.

***

- Ты сама виновата! - Орала я на маму. - Зачем ты снова вышла замуж? Ты клялась, что будешь любить папу вечно! Нам было лучше без твоего нового мужа!

Такие скандалы в последнее время у нас в семье происходили часто. Последние несколько месяцев я была очень одинокой и несчастной из-за замужества мамы. И я искренне была убежденна в своей правоте и винила маму из-за того, что она захотела быть счастливой, и вышла замуж во второй раз.