На террасу вошел Миша Бодун, он же дважды судимый Банзай. Гершвин поднялся ему навстречу, они обнялись и похлопали друг друга по спинам.

– Ну, чё-как? – сказал Банзай, заказав себе пива и расслабленно откинувшись на спинку кресла.

– Есть тема.

– Давай.

– Сахар, – небрежно бросил Гершвин после точно выверенной паузы.

Банзай посмотрел на вазочку с сахаром и пододвинул ее Гершвину. Тот засмеялся.

– Да нет! Я говорю, тема – сахар.

– В каком смысле?

– Можно крутануться на закупках.

Восторга это у Банзая не вызвало, но он знал, что Гершвина стоит послушать.

– А почему сахар?

– А что еще? Нефть?

Банзай усмехнулся.

– Вот именно. – Гершвин улыбнулся тоже. – Я все думал, чем бы нам заняться, чтобы сразу поднять бабла? Золото? Там тоже всё плотно. Цветы? Не будем о грустном. За оружие и наркотики просто помолчим. Куда ни кинь – все поделено. А сахаром никто не занимается. Сахар – свободная территория.

– Поставим ларек на Привозе?

– Ага, я, как всегда, на кассе, а ты – мешки ворочать… Нет, брателло! У меня есть план! Я пробил кое-что через знакомых в министерстве госзакупок. В прошлом году в Украине был недород бурака, и это вылилось в дефицит сахара на внутреннем рынке. Госкомрезерв постановил закупить сахар за границей. На это выделяются серьезные бабки. Чтобы ты понимал, предполагается купить семьдесят пять тысяч тонн сахара. Если брать самую высокую цену на рынке – сто тридцать пять баксов за тонну, то это – десять миллионов сто двадцать пять тысяч!

Цифра впечатляла, но Банзай по-прежнему не догонял.

– По сто тридцать пять долларов мы продадим сахар государству, – продолжал Гершвин, – а закупим его по пятьдесят шесть долларов за тонну! Чистая выручка – пять миллионов девятьсот двадцать пять тысяч долларов!

И Гершвин окинул скучающим взглядом Пале-Рояль.

– Звучит красиво. А кто нам даст крутить державные бабки?

– Интересный вопрос. Как я уже заметил выше, сахаром никто специально не занимается. Это не нефть. Для серьезных людей – мелочовка. И в принципе, государство может поручить закупку любой частной компании. Мы открываем ООО «Шугар трейд» – это, как ты понимаешь, несложно. Сложнее убедить государство, чтобы эту операцию поручили именно нам. Нужно, чтобы кто-то повлиял на решение министерства закупок. Это может сделать один наш общий знакомый. Поговори с братом, пусть он предложит Виктору Михайловичу эту схему.

Виктор Михайлович Погребатько был бизнесменом и депутатом Верховной рады, а Костя Бодун, старший брат Банзая, состоял его ближайшим помощником.

– Короче, – резюмировал Гершвин, – нам с тобой по лимону, а три лимона девятьсот пятьдесят тысяч – Виктору Михайловичу.

– Круто, – Банзай покивал головой. – А нас не возьмут за жопу?

– А вот поэтому доля Виктора Михайловича вдвое больше нашей. Он должен прикрыть и нас, и себя. К тому же это разовая операция. Никто не успеет просечь фишку, как мы срубим бабки и свалим, а компанию закроем.

– А где мы возьмем сахар по дешевке?

– На Кубе.

– На Кубе?

– На Кубе! Там всегда заинтересованы в новых покупателях.

Банзай посмотрел на Гершвина с хитрой ухмылочкой.

– Карибы зовут?

– Карибы зовут, чтобы мы сделали там наш маленький гешефт! Карибы!

Они выросли в одном дворе. Банзай, как и все пацаны с их улицы, знал об остром заболевании маленького Геры пиратской темой. В пятом классе Гера даже подбивал Банзая бежать на Карибы, чтобы найти там клад.

– Поговори с братом, – сказал Гершвин. – Пусть он устроит мне встречу с Виктором Михайловичем. Я готов ответить на все вопросы. И надо торопиться, не один я такой умный.

Вот тут Гершвин лукавил: таки да, таки он считал себя самым умным. Во всяком случае, умнее себя он до сих пор никого еще не встречал.