Женька взвизгнул, закрутился и, бросившись к двери, оглянулся, говоря мне глазами как старому другу: «Мы скоренько! Посмотри тут!» И пулей вылетел в открытую дверь.

Забрав своё сокровище, сунув его за пазуху, бегу домой изнывая от смеха. Щенок под рубахой своим шершавым язычком старательно укладывал мою трёхволосую растительность на груди. Щекотно – это очень слабое слово, отражающее то, что происходило. Решение было мгновенным – член семьи! Тем паче, наслушавшись спецов по этому вопросу, я морально был готов полгода убирать за ним какашки. Поскольку любая уважающая себя псина поначалу метит территорию, где живёт. Да и держать такую красоту на улице – нонсенс. Но дома имярек Евгеньевич сел у двери и начал подвывать. Мысль: «К Женьке, папочке рвётся! А, будь что будет! Если побежит к Санькиному дому – не судьба!» Но это, пока ещё безымянное чудо, поджав хвостик и оббежав мою сорок восьмую будку, или балок по-другому, сделав свои дела вернулось, село на порог и сладко зевнуло.

– Ты посмотри, умница какая!

Радостная улыбка, подхват на руки, чмок в мокрый носик и его ответное облизывание моего лба – достаточное доказательство взаимного доверия. И любви.

– Всё! Ты мой пёс, понял?

И эта фраза была твёрдой и жирной точкой утвердившей наши взаимоотношения.

Всё схватывал на лету! Играя притащил мне тапок. Получил печенюшку. Съел. Внимательно посмотрел мне в глаза, побежал и уже сознательно притащил второй! Заодно напомнив мне, что надо разуваться у порога.

– Ух ты, соплё умнющее! – и вторая печенюшка стала наградой за сообразительность. – Как же назвать-то тебя? Такому записюшному профессору имя должно быть соответствующее. Ладушки! Приедет Валюха с вахты через пару дней, тогда и решим. А пока будем изучать твои способности.

Не знаю бывает ли такое у других, но мой четвероногий за эти два дня удивил так, как не удивляет никто. Вот пожалте вам: на Сахалине, на средних волнах, Японию слышно так, как в коммунальной квартире слышно соседский магнитофон. Я любил слушать японскую современную музыку. А что? Красиво играют, черти! Кое-какие рифы у них и слямзить можно. Псёнок, вначале никак не реагировавший на неё, сразил наповал! Играли какой-то японский рок, где в паузах лаяли ихние псы. Этот вундеркинд, бросив гонять шарик от пинг-понга, свою любимую игрушку, вдруг рванулся к «Сириусу», прислушался и начал доказывать тем забугровым псам, что они полнейшие профаны в современной музыке. А и правда возмутительно! Если гавкаешь под музыку, то гавкай в такт! Я валялся от смеха. Нет, щеня явно претендовала на «Грэми».

Эта капля живого существа, у которой ещё зад заносило на бегу, понимал такое, что другие собаки, породистые вусмерть, начинали понимать после длительных тренировок. Картина Репина: ко мне заходит знакомая. Или знакомый. Не суть важно! Если человек мне приятен и я иду к нему с лёгким сердцем навстречу, пёс шариком катился к нему и начинал игриво таскать его брюки, за… ну в общем за всё, за что позволял ему маленький рост. Но если в моей интонации он улавливал неприязнь или что-то в этом роде, то маленькая «варежка» с острыми зубками вставала впереди меня, грозно дыбила загривок и, как ему наверное казалось, ужасающе рычал. Хотя до настоящего рыка было как от Филиппин до Тмутаракани.

Дитё оно и в Африке дитё. А дитю нужны игрушки. И они покупались. Страшно не любил резиновые со свистком. Вначале пугался. Потом рвал их в лохмотья. Обожал шарики от пинг-понга, мячики и всё круглое, что могло во время игры резко менять траекторию. Это ему доставляло такое удовольствие, что набегавшись мог часами лежать влёжку.