– Но как? – спросила Элира. – Если они не хотят нас слушать?

– Мы должны быть убедительными, – ответил Тарис. – Мы должны показать им, что холод – это не просто погодное явление.

– Но как мы это сделаем? – спросила Элира.

– Мы найдем способ, – ответил Тарис. – Вместе.

Они посмотрели друг на друга, их глаза были полны решимости. Они знали, что стоят перед лицом невидимой опасности, но они не сдавались. Они были готовы бороться за свою деревню, даже если весь мир им не поверит. А в это время, холод проникал все глубже, и тишина становилась все более давящей. И только они, Тарис и Элира, чувствовали, что беда уже близко.

И это только начало. Впереди еще много загадок и опасностей, но их решимость, словно невидимая нить, связывала их.

После разговора со старостой Эриком, Тарис и Элира понимали, что им предстоит нелегкий путь. Убедить жителей деревни в том, что их мир меняется не по законам природы, а под влиянием какой-то невидимой силы, оказалось сложнее, чем они предполагали. Люди, привыкшие полагаться на свои повседневные заботы, не хотели замечать странностей, окутавших долину. Они предпочитали объяснять все обычной сменой погоды или же просто отмахивались от тревожных слов старика Оуэна, списывая их на старческую немощь.

Тем не менее, они не собирались сдаваться. Они знали, что нужно действовать, и действовать быстро. Решили начать с того, чтобы собрать как можно больше информации. А именно – понаблюдать за тем, что происходит. После чего – постараться разгадать природу этого странного холода и тишины, которая начала окутывать Сосновый Бор, словно саван.

Сначала, они решили внимательнее присмотреться к тому, как ведут себя животные. Скот, который обычно был спокойным и невозмутимым, начал вести себя странно. Коровы жались друг к другу, отказываясь от корма и беспокойно мычали. Овцы забивались в угол овчарни, дрожа всем телом. Собаки, обычно всегда готовые к играм и лаю, прижимались к ногам своих хозяев, поджав хвосты и скуля. И даже кошки, известные своей независимостью, становились какими-то вялыми и апатичными. Они словно ощущали невидимую опасность, витающую в воздухе.

– Посмотри, – сказала Элира, указывая на коров, собравшихся в центре загона. – Они не едят, просто стоят.

– Да, – ответил Тарис, нахмурившись. – И посмотри на собак. Они притихли, как будто их кто-то напугал.

– Что же их так пугает? – прошептала Элира.

– Я не знаю, – ответил Тарис, – но это не может быть просто холодом. Они боятся чего-то еще.

Они прошлись по деревне, наблюдая за животными. Чем больше они смотрели, тем яснее становилось, что дело не только в холоде. Что-то еще влияло на их поведение. Что-то невидимое и непонятное.

– Мне кажется, – сказала Элира, – что они чувствуют то же самое, что и мы. Этот… холод внутри.

– Возможно, – ответил Тарис. – И еще они слышат что-то, чего не слышим мы.

– Ты про эту тишину? – уточнила Элира.

– Да, – кивнул Тарис. – Я все время ощущаю, как будто все звуки становятся какими-то далекими, словно кто-то накрыл мир одеялом.

– Я тоже, – согласилась Элира. – Это даже немного пугает.

И действительно, звуки в деревне стали приглушенными, словно кто-то выключил громкость. Пение птиц, которое раньше наполняло воздух радостными трелями, теперь было едва слышно. Лай собак, всегда раздававшийся из разных концов деревни, стал тихим и невнятным. И даже журчание ручья, бегущего вдоль деревни, превратилось в едва слышный шепот.

– Знаешь, – сказала Элира, – мне кажется, что эта тишина – не обычная. Она какая-то… давящая.

– Я тоже так чувствую, – согласился Тарис. – Как будто она хочет… поглотить нас.