– Замолчи, бесстыжая! Ты переспала с мужьями своих подружек! – Разъярённый Аршо ударил Мануш по лицу.

Она исступлённо топала ногами и осыпала себя ударами. Зачем ей было столько страдать? Нет никакого смысла! С безумными глазами и помутневшим рассудком Мануш метнулась к балкону. Муж догнал её, сгрёб в охапку хрупкое тело и прижал к себе. А песня играла и играла:

На следующее утро мужчины пили чай на террасе и хохотали над шутками Аршо, а мы заливались весёлым смехом на кухне. Трое мужчин были в счастливом неведении, уверенные, что у них есть «тайная» жизнь. Однако они ошибались: мы подробно обсуждали её на кухне.

Перевод Карине Халатовой

Стоял приятный прохладный день.

В Калифорнии нет чёткой смены времён года. Дерево ещё украшают осенние спелые апельсины, а на ветках уже раскрываются весенние почки, порождая белые цветы.

Ануш на пороге своего пятидесятилетия – точь-в-точь это дерево: с одной стороны, она несёт груз утрат, с другой – мечтает о браке. Это блаженное желание как белый цветок.

Солнце игриво улыбалось, то прячась за облаками, то выглядывая из клочьев тумана, а моросящий дождь сладко беседовал, рассказывая о будущем женихе… Она несколько раз видела его лишь мельком на общественных собраниях. И хотя свекровь искала для своего сорокапятилетнего сына – известного в округе врача – молодую образованную невесту из зажиточной семьи, с небес поступило другое предсказание.

Дождь – один из важных небесных знаков, и его монотонная, но весьма убедительная песня подтверждала, что именно Ануш станет женой врача, хотя у неё не было ни родителей, ни состояния, ни образования. Вдобавок ко всему она была безработной эмигранткой, и уже не первой свежести.

Одинокая богатая старушка, проявив милосердие, предоставила ей пристроенный к своему шикарному особняку гараж, где хранились негодные вещи: допотопный гардероб и прочая рухлядь, которые стесняли и без того узкое помещение.

Верующие сёстры подарили ей маленький холодильник, у стены стояли стол и единственный шкаф. Теснота неописуемая! Водопроводный кран находился на противоположной стороне особняка, в прачечной.

Духовных сестёр, изредка навещавших её, она просила перед приходом сходить в туалет, так как была лишена даже этого простого бытового удобства. Посещала она фитнес-клуб не для того, чтобы тренироваться, а для того, чтобы помыться. Газовой плиты тоже не было, питалась фруктами и зеленью, но даже была рада этому, так как подруга-нутрициолог[6] внушила ей, что в жизни самое главное – соблюдать правила здорового питания.

До двенадцати часов она постилась. Потом собрала зелень с грядок, бережно помыла её, нарезала. С удовольствием поела салат, вдохнула аромат расцветшего апельсинового дерева и стала мысленно рассуждать: «Всё, что создал Бог, – совершенно. Если мучает жажда – набери плодов, выжми живительный сок и наслаждайся; если голоден – собери крапиву, что растёт в саду, шпинат и базилик… Смешай все эти дары природы, выдави лимон, добавь соль и подсолнечное масло, наслаждайся и благодари Господа».

Когда год назад женщина услышала, что жених встречается с какой-то молодой девушкой-врачом, она погрузилась в печаль. Принялась неистово молиться, умоляя, чтобы никто не имел права приблизиться к предначертанному ей счастью. Влюблённая пара рассталась по каким-то неизвестным причинам. Чтобы преодолеть стресс и давящее чувство одиночества, возлюбленный завёл трёх овчарок.

Прошло время, и Ануш стала иначе смотреть на свои молитвы. «Они всё равно бы расстались, – думала женщина, – ведь Господь не человек, чтобы нарушать своё слово. А я должна смиренно ждать, потому что получила видение от Бога, и не сомневаюсь, что стану женой своего возлюбленного. Но… не успела ещё вступить в брак, а у меня уже появились заботы. Нелёгкое дело – содержать трёх овчарок. Но кто будет отвечать за них, если я выйду замуж?»