Женщина обычно была немногословной. Но однажды, когда муж снова опаздывал, она не сдержалась и, чуть не плача, спросила: «А вы бы оставили свою жену с чужим мужчиной, да ещё нагую?» Я дал уклончивый ответ, пытаясь хоть как-то утешить эту сломленную женщину с хрупкой душой.

Картина была прекрасна, но на ней красивая женщина выглядела иначе. Казалось, с портрета на меня смотрела многострадальная мученица. Муж хоть и заплатил условленную сумму, но явно остался недоволен. На прощание он бросил на меня странный взгляд и с ухмылкой произнёс, растягивая слова: «Уверен, свою супругу вы бы так не нарисовали». Больше я его не видел, но в душе моей поселилась необъяснимая тревога.

…Каково же было моё удивление, когда спустя несколько дней я случайно узнал, что заказчик был первой любовью моей жены! Меня мучили противоречивые предположения. Абсурдное желание заставить собственную жену позировать в чём мать родила; умышленные задержки мужа; необъяснимая удручённость и покорность голубоглазой красавицы… Был ли их визит в мастерскую случайным или какими-то незримыми нитями был связан с моей женой?

У меня не было ответов на теснившиеся в голове вопросы, но в одном я был уверен точно: всё было обдумано заранее, и доказательством тому служили чрезмерная самоуверенность и наглое поведение мужа. Мне не давала покоя одна нелепая, но недалёкая от истины мысль. Возможно, этот мужчина предлагал обменяться жёнами, тем самым бросая мне своеобразный вызов… Я был на взводе, меня всё больше одолевало тревожное предчувствие чего-то ужасного.

Вскоре обнаружилось нечто существенное: моя жена знала, что они были в моей мастерской. Но как? Кто был её осведомителем? Червь ревности грыз меня изнутри, мрачные сомнения время от времени терзали душу. Чтобы преодолеть навязчивые мысли, я начал писать новую картину, на которой пытался изобразить девушку с искрящимися глазами цвета спелой ежевики, которая словно снизошла со звёздных орбит, кружа в хороводе с ангелами. В её глазах застыла необъяснимая печаль.

Портрет получился необычайно красивым. Посмотрев на него, я понял, что безумно люблю свою жену и не хочу её терять. Я стал более осмотрительным, более терпеливым и всячески старался укрепить наш супружеский союз. Стыдно признаться, но пару раз я пробовал следить за ней, чтобы убедиться, что она невиновна…

Я испытывал особую привязанность к этой картине, и не случайно она оказалась среди немногочисленных вещей, которые я взял с собой, покидая родину.

С годами изящная девушка стала знатной дамой – матерью моих детей. Настроение у неё по-прежнему переменчиво, но уже – как погода в Калифорнии. Сейчас с ней очень легко, так как эти перепады настроения никак не связаны со мной. Причиной тому – дети. Временами у меня возникает бурное желание вывести жену из себя, чтобы убедиться: я для неё ещё что-то значу.

Интересно, а какие сюрпризы преподнесла жизнь голубоглазой красавице, которую я изобразил на картине в виде одного из ангелов? Тайна «жертвенного ангела» должна была раскрыться спустя десятилетия в Штатах.

Я, по привычке, заперся в мастерской и работал. Это может показаться странным, но картина давних лет «заговорила» по-новому, требуя к себе внимания. Казалось, ангелы ожили, казалось, в их небесном хороводе кроется какая-то тайна…

В это время моя жена была в церкви. Может быть, по наитию свыше, а может, ведомая неизвестными инстинктами, она подошла к армянке с ангельским лицом и спросила: «Прошу прощения, ваш муж учился в такой-то школе в таком-то году?»

Прежде чем ответить, незнакомка долго смотрела в глаза моей жены, затем горько заплакала: «Ах, как несправедлива жизнь! Если бы твоя мать тогда не вмешалась, твой одноклассник женился бы на тебе, а я была бы спасена…»