С последним лепестком сакуры Вероника Винтер
Hikari Swan
Которая помогала разбираться
в тонкостях японской культуры
ПРОЛОГ
Япония.
1571
Гора Курама.
Предместье имперской столицы Киото.
Ему показалось, что он умирал. Боль скрутила так, что вопль у ворот храма заставил нервно вспорхнуть стаю черных птиц. Группа монахов с удивленными лицами невольно попятилась. Конь недовольно захрапел с трудом удерживаемый под уздцы. Он сразу почувствовал перемены в своем седоке.
Взгляд лихорадочно вчитывался в расползающиеся и прыгающие строчки письма, подрагивающие в пальцах. Он не верил, что читал эти слова, написанные настолько дорогим ему человеком:
«Ты простишь меня…. Этот закат наверное станет для меня последним…. Я ничего не могу изменить… Уходить несомненно трудно…. Но я надеюсь ты будешь всегда меня помнить…».
После того, как он отдал свое сердце! После всего, что у них было! И что еще могло быть. Горечь жгла глаза непролитыми слезами. За что?
Он смял письмо и сунул его за пазуху, вскочил на коня и саданул его пятками по бокам. Тот недовольно сорвался в галоп. В голове набатом звучали последние слова, и клятвенные обещания! Он вспомнил нежную кожу под пальцами, жадные прикосновения губ. Нутро скрутило нестерпимой болью.
Серьезно? Вот как ты со мной прощаешься??? Ты просто не хочешь жить и бороться?
Он поморщился, вспомнив последние строки письма:
«Из-за меня ты пережил предательство…. Твой свет всегда согревал мою душу, но обратная дорога была невозможной….»
Ему хотелось выть! Заорать, разразиться проклятиями. Ах, если бы это хоть немного помогло, хоть чуточку стало легче. Но увы это не приблизит его к тому критическому моменту, после которого померкнет весь мир. В горле наливался болью ком непролитых слез. В ушах будто стучала каждая секунда, отсчитывая крупицы времени до надвигающейся неизбежности, когда будущее зависит от этих упущенных, утекающих сквозь пальцы минут.
Он чувствовал что ветер, рассекаемый ими с конем вот-вот сдует его к демонам с этих гор настолько он был сильным и неистовым. Лес остался позади и сейчас под копытами коня змеилась каменистая горная дорога, опоясывающая ущелье. Они мчались по ней на пределе скорости. Лошадь каким-то чудом разбирала куда ступать.
Вскинув голову, он наблюдал как поднимающееся над лесом солнце стремиться уже осветить весь горный хребет вдали. У него есть сутки, чтобы узнать как провернуть еще одну спасательную авантюру. Ведь через несколько часов тот, кого он так отчаянно боялся потерять, уйдет навсегда….
Конь уже второй раз споткнулся, но они не могут останавливаться. Остаётся только надеяться, что бешеная скачка не отправит еще и животное в лучший мир.
Лишний раз напомнил себе, что ничего еще не потеряно, усилием воли заткнул рвущиеся наружу мысли, что все может закончится очень плохо. Он приложит все силы.
Редкие деревья хлестали по щекам, причиняя хоть какую-то боль, способную напомнить ему, что он все еще жив. Пока жив… Пока его сердце бьется….
Пока на сакуре дрожит на ветру последний лепесток…
ГЛАВА 1.
Киото.
Годом ранее. 1570
Он возвращался в город. Разговор с другом детства как всегда принес успокоение и уверенности.
Лук и колчан со стрелами болтались за плечом, а полы кимоно, ровно как и штанины хакамы развевал легкий ветер. Надо было скорее добраться до усадьбы и потренироваться на мишени. До соревнований оставались считанные дни. И нельзя было упускать драгоценного времени тренировок.
Пройдя поле, и попав под тенистую сень леса, юноша услышал странные звуки. На опушке разговаривали двое. И беседа эта была далека от дружеской.
– Поздно, глупец, ты сделал свой выбор! – проскрипел невысокий и коренастый с мужчина. Он выхватил у того, кто годился ему в отцы небольшой мешок и когда тот протянул к нему руки, грубо оттолкнул его ногой. – Будем считать это твоя плата!
– Нет, пожалуйста ! Я заплачу вам на днях. Не отбирайте у меня эти вещи! – взмолился одетый в длинный балахон пожилой мужчина.
– А чем они тебе так дороги? Может они обладают какой-то особой ценностью? – злобно ухмыльнулся первый поднимая мешок и высыпая прямо в траву его содержимое. Под ноги упало несколько книг, керамическая чаша, и еще несколько предметов поменьше.
– Эти вещи ценны скорее для меня. – начал оправдываться тот что был постарше. – Прошу вас, я заплачу на днях.
– Ты только обещаешь, – презрительно сплюнул тот что помоложе, отбрасывая пустой мешок. – Я говорил тебе, что если не принесешь обещанную сумму, я сломаю тебе ногу? Говорил. Выбирай, какая нога тебе меньше нужна.
– Но я не смогу работать в поле!
– Это уже не мои заботы! Ты мне задолжал. И я долго проявлял недюжее терпение, давая тебе отсрочку!
Юноша осторожно через кусты подобрался К говорящим, пытаясь вникнуть в суть проблемы.
– Прошу вас ! Еще пару дней!
– Не смей меня умолять! – зарычал заимодавец, занося руку для удара.
Но тут тренькнула тетива, и тонкий пронзительный звук вспорол тишину леса. Стремительное движение в воздухе – и стрела влетела в ствол дерева прямо над ухом нападавшего. Тот стремительно отпрыгнул.
– Отстань от него! – холодным тоном велел юноша, выбираясь из кустов на опушку.
– Не лез бы ты в наши дела, – медленно и предостерегающе проговорил зачинщик. – Иди своей дорогой, и позабудь о том, что видел. А мы здесь сами разберемся.
– Я слышал и видел достаточно, чтобы понять, что без моей помощи вы никак не разберитесь. – он кивнул ободряюще сидящему на траве пожилому мужчине.
– Но он должен мне большую сумму! – упорствовал первый мужчина.
– Сколько? – холодно осведомился лучник, прикидывая в уме, хватит ли ему, чтобы отделаться от этого неприятного во всех отношениях поборника займов.
– Десять мон! – выпятив подбородок нагло заявил он.
– Держи и убирайся, – скривился юноша, доставая из кармана шнурок с нанизанными на него монетами с отверстием в середине. – Здесь двадцать. И чтобы больше я не слышал, что ты кому-то обещаешь сломать конечности! Пошел прочь!
С этими словами лучник бросил связку монет раздражающему его мужчине свирепого вида.
– Конечно, не беспокойтесь, уже ухожу. – поймав плату и расплывшись в гладенькой алчной улыбке, зачинщик скрылся за деревьями.
Юноша перевел взгляд на сидевшего на траве мужчину. Тот во все глаза смотрел на невольного случайного спасителя.
– Спасибо! – пролепетал он пораженный произошедшим, почти не моргая глядя на юношу, случайно пришедшему ему на помощь. – Она меня услышала! Она прислала мне вас!
Благодарственный шепот показался лучнику совсем уж странным и бессвязным. Он ни слова не понял, но присел на корточки и протянул мужчине его темный мешок, машинально складывая туда две выпавшие книги, керамическую чашу. Его пальцы коснулись чего-то небольшого и белого. Словно две перекладины разной длинны из какого-то белого гладкого и матового материала пересекались под прямым углом. Он задумчиво повертел находку в пальцах, но спасенный мягко забрал предмет и улыбнулся.
– Что это? – нахмурился юноша. Лучник никогда еще не видел таких предметов. Может эту вещицу привезли с запада? В портовый город всегда попадает что-то странное, принадлежащее далеким странам.
– Это – крест, важный для христианства символ веры. Но всему свое время, юный воитель, – тихие слова прозвучали каким-то обещанием. – Придет час, и вы спасете еще не одну душу… С последним лепестком сакуры…
Юноша нахмурился, но пожал плечами и убедившись, что пожилой мужчина может идти, распрощался синим и вернулся в усадьбу.
***
Свист прорезал послеобеденную тишину. Он тренировался на заднем дворе, задумчиво изучая мишень, повешенную на ограду. Все обитатели усадьбы разбрелись по своим делам. Стрела вонзилась в центр мишени и застряла там.
За ней отправилась вторая, и третья. И так пока круглая и плоская деревяха на ножке не стала представлять из себя некое подобие морского ежа, готового к обороне.
Он злился. Глупо было надеяться, что тренировка отвлечет его от насущных проблем. В столице кажется зрел заговор. Снова. В какое же непоправимое и непростое время он родился. Повсюду предатели, подлизы, ничтожества. А самое паршивое, что совсем непонятно, кому можно доверять, а кому нет. Надо бы еще на мечах потренироваться. Да вот только кто бы составил компанию. Не эти же недоумки.
Восхищенные перешептывания за спиной только раздражали. Какие же они недалекие эти сельские ребята. Отлынивают от работы, и вместо того, чтобы нести караул как положено отвлекают его от тренировки.
– Нэ ! Ты погляди какой он меткий!
– И чего?Я еще вчера видел как он с коня стрелял. Там даже Морихиро- сама был поражен. А ведь наш дайме- один из лучших в стрельбе из лука.
– Да ты что ! Вот нам повезло, раз такой умелый лучник в нашем отряде!
– Но-но. Он, говорят, в стрельбищах участвовать собирается.
– Понятно. А где он так метко стрелять научился-то?
– Да кто его знает. Может в императорской армии?
– Тогда что он тут делает?
– Не знаю. Смотри, что у него с головой.
– Да…. Наверное случилось что-то. Хорошо, что хоть волосы отросли. Не такие как могли бы быть, но хотя бы такие.
«Вот простофили, как можно обсуждать подобные домыслы так открыто?!» – смерив недобрым взглядом двух простоватого вида однополчан, явно ребят из далекой и сельской провинции, он стал вынимать стрелы из мишени.
– Акено-сан!
