О технологии выгрузки на необорудованный берег силами экипажа в очередной раз рассказывать не стоит, она неоднократно описана в более ранних рассказах уже вышедших книг: трюм – баржа – трактор – берег, вот и весь путь, хотя короткий на словах, но сколько опасных, подчас, драматичных, а случается и трагических трудов, он требует, прежде чем груз будет доставлен получателю. Ротация, она же последовательность выгрузки в разных «точках», стала известна перед самым отходом, и от неё в немалой степени зависела успешность всего рейса, ибо специфические метеорологические условия в них никак не попадают под общий знаменатель, у каждой есть свои особенности, ничего общего не имеющие с остальными, даже рядом находящимися. Раздача привезённого добра начиналась с ближайших островов Курильской гряды: Шикотан, Кунашир и далее по всем курильским островам, исключая острова Онекотан и Атласова, до острова Шумшу. К ним добавились две известные «точки» на восточном берегу Камчатки – Хатырка и Майнипыльгино.

Приключения в духе Фенимора Купера или Вальтера Скотта начались сразу же после прибытия, совершенно неожиданно для всех действующих лиц – с острова Шикотан. Женщина-медик из бассейновой поликлиники, впервые оказавшаяся в роли судового доктора, да ещё в таком сложном рейсе, вероятно, решившая подзаработать, попросилась съехать на берег и посмотреть на Курилы в непосредственной близости, что называется «потрогать собственными руками». К тому же районный коэффициент добавляется, да и за самовыгрузку всем членам экипажа причитается заранее согласованная и оговорённая доля, или, как часто называют, пай. Любопытство – ценное человеческое качество, к сожалению, свойственное далеко не всем, без него едва ли бы наши далёкие предки превратились в homo sapiens, то есть стали разумными людьми, да и последующее развитие цивилизации зиждилось на нём. Доктора проинструктировали об особенностях поведения на острове, разительно отличающихся от того же в большом городе, и почему бы нет, пусть посмотрит, не отходя далеко от парохода. О столь удивительных различиях с обычными условиями её прежнего проживания она едва ли могла вообразить, даже после проведённого инструктажа, – слишком резкая перемена. Одно дело, когда читаешь или тебе рассказывают, а совсем иное, ежели сталкиваешься вплотную, лицом к лицу, и всё вокруг тебя приобретает реальный осязаемый смысл, в отличие от иррационального, который вроде бы существует, но где-то вдалеке, не касаясь тебя. На первой же барже в компании с перевозимым трактором она высадилась на берег, будучи первооткрывателем неизвестных мест, по сути дела, terra incognita – неизвестная земля. И надо же было такому случиться по какому-то сверхъестественному наваждению или редчайшей случайности: на первом подъёме в гору совсем недалеко от линии прибоя ей повстречался бурый медведь – хозяин и абориген здешних мест, здесь родился, здесь и умрёт. Известно, любое живое существо хищники рассматривают как свою потенциальную поживу. Кого-кого, а косолапых на острове хватало. Мишка вначале опешил, не часто бывает, когда ничего не подозревающая добыча сама направляется к тебе, но вскоре продолжил неспешное сближение, а маленькие, глубоко спрятанные глаза приобрели совсем уж нехороший оттенок, инстинкт хищника уже не оставлял без внимания возможную жертву. Вахтенный второй помощник с мостика наблюдал за высадкой первого десанта и, заметив медведя, начал подавать сигналы судовым тифоном, который и мёртвого разбудит. Ему тоже пришлось понервничать из-за опасения возможной встречи судового медика с капризным диким хищником, не сулившей ей ничего хорошего, но ничем другим помочь вполне вероятной жертве не мог, а с медведем шутки плохи, недаром его считают самым непредсказуемым диким зверем. К сожалению, по стечению обстоятельств, первые десантники были заняты вытаскиванием баржи на берег трактором, работа которого заглушала сигналы тифона, и старшина баржи также не мог услышать его вызовы по портативной радиосвязи. К счастью, работавший трактор тронулся в направлении той же тропы, по которой поднималась судовой доктор, и медведь остановился, будто раздумывая, как поступить дальше, и хотя до встречи с чужеземкой оставалось совсем немного, но врождённое чувство опасности победило, и он попятился назад в островные заросли, возможно, и находился в благодушном настроении после вкусной трапезы: еды на острове всеядным хищникам хватало, а соперников у них и вовсе не было. До смерти перепуганная доктор, у которой подкосились ноги, и она впала в жёсткий ступор, словно заколдованная взглядом василиска, не в силах двинуться с места, ибо страх парализовал каждую клеточку её тела, кубарем скатилась с горы и лишь тогда задала стрекача, вновь обретя подвижность, а потом не отходила от баржи, с нетерпением ожидая окончания её выгрузки, с опаской оглядываясь по сторонам – а вдруг появится ещё один косолапый. Сидела как на иголках: беспокойство и непрошедший испуг подгоняли незамедлительно отправиться домой, на судно, в такую родную, тёплую и безопасную каюту. О пережитых волнениях она не рассказала никому, и стоит только догадываться, что ей пришлось испытать. Хорошо, сердце оказалось в порядке, а то бы и до инфаркта недалеко. После перенесённого потрясения её тяга к исследованию островных территорий исчезла напрочь, и вплоть до возвращения во Владивосток на берег она не покушалась ни левой, ни правой ногой, предпочитая смотреть по телевизору программы из жизни животных или клуба кинопутешественников. Путешествия Владимира Арсеньева, Николая Пржевальского и Николая Миклухо-Маклая уже не вызывали у неё священный трепет и ощутимое чувство зависти о непричастности к их открытиям и исследованиям самых таинственных и труднодоступных уголков планеты. Тигры, папуасы и дикие мустанги уже казались совсем не безобидными зверюшками, а дикари с острова Новая Гвинея и вовсе каннибалами, охочими за человечиной. Надо полагать, случившееся запомнила на всю жизнь как самое ужасное происшествие, приключившееся когда-либо с ней. Владимир Высоцкий в комментариях к одной из своих бардовских песен со свойственной ему иронией очень просто объяснил вспыхивающие среди племён конфликты, со стороны выглядевшие изощрённым варварством, а по их обычаям являющимися всего лишь старой традицией, пришедшей от пращуров: «Как кончатся запасы мяса, так и начинается война». Такая вот шутка с большим подтекстом.