— Беги, — сказал я, когда она снова посмотрела в камеру.

— Ага. Прости, — Шума тепло мне улыбнулась. — Обязательно позвони перед вылетом. Ладно, Док?

— Ладно, — я тоже улыбнулся. — Думаю, мы успеем вернуться до твоих каникул.

— Хорошо бы! Ну все, пока, — Шумелка послала мне воздушный поцелуй и отключилась.

Я по инерции махнул рукой темному экрану, а потом тоже поспешил собирать вещи.

3. Глава 3, в которой выясняется, что Вильду не чуждо ничто человеческое

Удивительно, как меняется отношение бюрократов к простому смертному, когда за спиной этого смертного стоит печать Института изучения редких видов — организации неповоротливой и мало кому известной, но зато межгалактической, очень богатой и очень влиятельной. По сути, без его визы ни построить космопорт, ни начать добычу, ни снести этот космопорт не получится, особенно если речь идет о планетах, освоенных недостаточно или не освоенных вообще. Таких институтов на самом деле прорва, но я, понятное дело, сталкивался только с одним из них.

А вот чиновникам повезло меньше, они наверняка имели опыт общения и с Институтом добычи и разработки, и с Институтом стандартизации, и с Бюро территориальной — то есть общепланетарной — безопасности, поэтому мы не то что прошли все формальности влет: мне показалось, что нас готовы либо на руках из космопорта вынести, либо выкинуть пинком. Стоило чиновнику увидеть на любой бумаге проклятый логотип, как его подрывало — чиновника, разумеется, — он менялся в лице и, в зависимости от личного опыта, либо лебезил, либо начинал подскакивать на месте от злости.

Но, так или иначе, через полчаса после того, как Кэп подала первые документы на проверку, мы уже были готовы к взлету.

— Я поняла, как можно совершать любые преступления, — хмыкнула Кэп.

— Знаешь, чем прикрыться? — ухмыльнулся Вильд. Я промолчал: слишком свежи были воспоминания, как один бодрый ангрун зарабатывал деньги. Самое смешное, что наибольший барыш он получил, когда сдал с потрохами своих подельников.

— Остин-наземный, «Зуботряс», Терра-одиннадцать — В-140, к запуску готов, — проговорила Мартина в динамик.

— «Зуботряс», Остин-наземный, запуск разрешаю, — немедленно откликнулся диспетчер. Мартина подтвердила получение команды, защелкала тумблерами — несмотря на повсеместное внедрение тачпадов, тумблеры и переключатели были признаны наиболее надежными с точки зрения безопасности перелетов.

— Остин-наземный, «Зуботряс» к старту готов.

— «Зуботряс», Остин-наземный, старт разрешаю. Работайте с Остин-орбита, до скорого.

Мне всегда нравились эти переговоры, хотя не так много я их и слышал, но сейчас от нас рады были избавиться.

Корабль затрясся, меня вдавило в кресло. Перегрузки ощущались все равно, несмотря на развитие технологий, потому что человеческий организм никуда не девался и если и эволюционировал за прошедшие века, то больше в сторону унификации внешности. То-то на Вильда часто глазели, а вообще, насколько я знал, люди стали похожи настолько, что сервисы знакомств использовали порядка пятидесяти общих типажей, и те больше касались телосложения…

— О чем ты задумался? — спросила Кэп в перерыве между переговорами с диспетчерами.

— О людях, — неопределенно ответил я.

— О да, — она хохотнула. — Пока проклятый институт выносил мне мозг, я триста раз вспомнила ту книжку. Где «ненавижу, блин, людей».

— Интересная, наверное, — повернул к нам голову Вильд.

— Очень. Стащила ее у Брайса — дружба, спасение котенка, приручение собаки, путешествия, лошади…

— Доку понравится.

— Не сомневаюсь. Там про три убийства, — кивнула Кэп. — Остин-орбита, «Зуботряс», Терра-одиннадцать — Б-140, высота сто тысяч восемьдесят километров, ускорение один-три, запрашиваю выход на гипер.