Хотя нет, другую. В памяти снова всколыхнулась давняя мечта: поймать свою русалку. Как папа в свое время. Хоть он и не видел папину русалку ни разу, в его детском красочном воображении она была идеальной. Антон не раз думал о том, как папа мог уйти от мамы, и понимал, что он ушел только потому, что встретил неземное чудо, кого-то из самой необычной сказки, может, даже морскую богиню. Точнее, озерную: папа всегда ходил рыбачить только на местное озеро. Антон не видел папу после того разговора: в кухню ворвалась Сирена и вытолкала отца и из квартиры, и из их с Антоном жизни. Папа звонил несколько раз Антону, но каждый раз мама об этом узнавала, и тогда Сирена объясняла, что папе на него плевать, что папа пытается украсть мальчика и отдать на прикормку своим любимым рыбам. Сначала Антон не верил, но с каждым годом Сирена была все убедительнее. Антону показалось удивительным, что, как только он перестал вспоминать об отце, Сирена исчезла. Осталась мама, но и в ней что-то изменилось: с каждым годом она все чаще критиковала сына. Сначала за оценки в школе, после – за попытки самовыразиться или попробовать рисовать и на этом зарабатывать. Тогда мама подняла Антона на смех, сказав, что ничего глупее никогда не слышала. Парень согласился не сразу, но, спустя тысячи ссор, все же пошел учиться на того, кем мечтала его видеть мама – на программиста. В первые годы Антон поднялся на несколько ступенек по карьерной лестнице. Еще молодой и горячий, он подавал надежды и мог стать успешным бизнесменом. Ему оставалось только завести семью для того, чтобы стать полноценным, но, как сказала мама, все приходит со временем.

Но годы шли, и вот уже не юноша, но мужчина Антон Дмитриевич – высокий, умный, неплохо зарабатывающий, симпатичный – оставался одиноким бобылем (по словам мамы, конечно). Бобылем Антон себя не считал, но при каждой встрече с мамой все больше чувствовал себя неправильным. А она всегда разговор с ним начинала с одного…

– Привет, сыночек! Как твои дела? Чего не звонишь? Наверное, с девушкой? – в очередной раз спросила мама по телефону.

Антон устало улыбнулся и ответил:

– Нет, ма, я один.

– Почему? Ты же говорил, что идешь на свидание? Я уже с ума тут сошла от любопытства, но не звонила. Вдруг тебе некогда, – добавила она с ехидной интонацией.

– Да был я на свидании. Ничего интересного.

– Ты наверно опять про свою рыбалку говорил? Сколько раз тебе повторять: ну, неинтересно это девицам! Ты бы лучше про свои доходы рассказывал, про место свое удачное, про то, что…

– Мам, хватит. Я сам разберусь.

– Конечно, сам! Да тебя в люди без присмотра выпускать нельзя! Ты же вообще общаться не умеешь! Сколько раз я говорила…

Дальше Антон не слушал, он и так знал все мамины реплики наизусть. Он мог слово в слово произнести все то, что мама только собиралась сказать. Но он молчал, терпеливо ожидая завершения этого прекрасного монолога.

– Что молчишь? Сказать нечего? – В этот момент нужно обязательно ответить, иначе мама не успокоится еще полчаса.

Сказать действительно было нечего. Когда-то, еще в подростковом возрасте, он считал, что есть смысл спорить с мамой. Донести до нее, что она не может навязывать ему свои цели и стремления, что он отдельная самостоятельная личность, которая вправе выбирать свой жизненный путь. Может быть, подумал Антон, если бы не безусловный контроль мамы, он уже давно бы был счастливым человеком. Может быть, он бы стал кем-то, кем на самом деле хотел быть: художником, дизайнером, да кем угодно. Тогда он бы точно знал, как выглядит его собственное счастье: такое, как у той пожилой пары, которую Антон принял за молодую, или такое, какое он ощущает, оказавшись один на один с озерной гладью. Но мама выбрала счастье, профессию, мечту и жизнь за него. Сын всегда хотел маме угодить, особенно после ухода отца, и поэтому безропотно следовал всем советам матери. Антон думал, что, если он будет слушаться во всем, она обязательно похвалит. Скажет, какой он молодец и как много всего добился. Но маме всегда было мало. Когда молодой человек получил диплом о высшем образовании, мама лишь недовольно сморщила нос: диплом всего лишь синий. Повзрослев, Антон к этому, пожалуй, привык, хоть и в голове при любом его шаге звучало мамино: «Ты можешь больше». И когда Антон добился значительных успехов в карьере, мама стала давить на устройство его личной жизни. Антон сам не понимал, какая жена должна быть у него, да и нужна ли она ему вообще, но мама знала. Ее список требований к девушке для сына состоял не менее чем из пятидесяти позиций, и первым пунктом значилось: «тихая». Каждую потенциальную невесту мама отметала при первой же встрече. Антон не сопротивлялся: то ли привык, что эти вопросы мама решает сама, то ли был согласен с ней. «Собственно, почему?» – вдруг промелькнула мысль в голове мужчины. Ответ был прост и лежал на поверхности: так проще. Когда речь заходит об отстаивании своего мнения перед кем бы то ни было другим, Антон тверд в своих решениях. Никто не посмел бы его упрекнуть в мягкотелости. Кроме матери. Антон помнил еще со времен детства, когда с ним жила Сирена: разбираться со своими чувствами, значит, спорить с мамой. А Антон к этому не был готов.