– С первого курса сказали, что ты вымогал деньги и угрожал «закопать», – спокойно продолжил директор.

– Это, типа, я сказал? Не было такого, – вальяжно «включил дурака» нагловатый подросток.

Директор не спеша подошёл к двери кабинета, зачем-то закрыл её на ключ и показал его Типе.

– Ну и чё это? – ухмыльнулся тот.

– Я знаю, кто твой отец, Иван, – начал внимательно разглядывать ключ директор. – Большой полицейский начальник.

– А причём тут отец? – скрестил руки на груди Типа, чувствуя своё полное превосходство над дядей. – Вы мне тут чё втираете?

– Лови! – крикнул вдруг директор и бросил ключ Типе.

Тот инстинктивно выкинул вперёд правую руку… и в следующую секунду оказался лежащим на полу со страшной болью в вывернутой директором кисти.

– Как меня зовут? – налитым тихой яростью голосом спросил директор.

– Я не помню, – захрипел Типа. – Пусти!

– Как меня зовут? – директор сделал движение рукой, и Иван зарычал от боли.

– Николай… Владимирович! Пусти!

– ..те! – ещё повернул руку руководитель. – Надо говорить «пустите». Повтори!

– Пустите, – промычал сквозь зубы Типа.

– Кто здесь главный? – спросил Николай Владимирович. – Кто в школе главный?!

– Ты… Вы, – в глаза у Ивана потемнело.

Директор отпустил руку подростка и сел в кресло.

– Плохая реакция у тебя, Иван! – покачал он головой и взял в руку канцелярский нож. – Подними ключ и не наделай глупостей

Только что поднявшийся с пола Типа послушно взял ключ.

– Отцу привет передай от Шального, – продолжая крутить в руках, разглядывал нож директор. – Мы с твоим батей были в Урус-Мартане, в девяносто девятом, а потом меня списали. Хозяин в этом колледже я, Иван. И пока я здесь, у нас будет порядок. Ты меня понял? Не слышу?

– Да, – тихо ответил Типа.

– Будем считать, что мы друг друга услышали, иди. – На последнем, сказанном директором слове, нож, просвистев возле уха Типы, вонзился в дверь…

Типе, выскочившему из школы, очень хотелось снова набить кому-нибудь морду. Он шёл быстро и зло, будто только что обкурился дури, которую завозили в город не то узбеки, не то таджики. Дурь Иван впервые отведал пару лет назад. Всё походило на голливудский детектив с тайниками и конспирацией.

– Это подарок, братан, – уговаривал Типу мутного вида пацан со стеклянным взглядом, протягивая ему только что извлечённый из условленного места чек. – Просто возьми от меня, не обижай отказом, а не захочешь – разбежались.

Втянув в лёгкие дым, Типа поначалу ничего не ощутил, но через пять минут его начало колбасить не по-детски. Он то хохотал, то рыдал. Ненадолго приходя в себя, он едва успевал удивиться тому, что с ним происходит, как его опять окунало куда-то с головой.

– Накрыло тебя, братан! – слышал он безумный хохот мутного пацана. – Расслабься. Твой папашка тебя своим не сдаст – ты же сын ему.

– Мы с батей в контрах, – еле ворочая языком, выговорил Типа. – Он мне пофиг!

Ивана качнуло как следует и опрокинуло на асфальт. Сквозь туман он увидел, как Мутный склонился над ним.

– Ты с папашкой мирись, давай, брателло, нам этот мент для «крыши» нужен…

Типа вдруг схватил мёртвой хваткой Мутного за воротник и начал душить.

– Про отца забудьте, суки! – заорал Иван. – Я сам по себе, ясно тебе, козёл?!

Типу нашли на скамейке. Проезжавший мимо наряд полиции не сразу признал в обделавшемся, выглядевшем словно бомж с помоечным стажем, подростке сына шефа…

Вот и сейчас прохожие шарахались от одного его неадекватного вида, стараясь не заглядывать парню в бешеные глаза. Типа, держась за болевшую руку, свернул наугад, и к нему начал приближаться звук уличной рекламы.

«Как, ты ещё не купил подарок своей девушке…» – по-настоящему дурацкий голос выдавал его обладателя – очевидно, самого автора рекламы, решившего сэкономить на актёре. Типу это безумно раздражало именно сейчас, и он начал глазами искать на столбе репродуктор, чтобы чем-нибудь запустить в него. Наконец, заметив наверху маленькую коробочку, он поднял с земли валявшийся обломок кирпича и, прицелившись, замахнулся.